Тот, кто любит...(СИ)

Мартин часто размышлял над ее словами. Все ею сказанное входило в противоречие с самим его устройством. Программа самосохранения, базовые директивы не позволяют действовать без расчета на будущее. Они будут выстраивать стратегию, давать рекомендации, прослеживать возможные последствия. То, о чем она говорила, это хаос, набор случайностей. Как ему следовать? Как выживать?

И вдруг он понял. Вот сейчас, в ее каюте, он понял. Нет, его кибернетическому двойнику этого не объяснить. Он слишком рационален. Понимает человек. Пройти этот страх утраты до конца, испить его, погрузиться в него, стать его частью. Принять и пережить. Возродиться и стать другим. Стать частью течения. Довериться.

Мартин протянул руку и осторожно погладил ее коротко остриженные волосы. Корделия так устала, что не нашла в себе силы пойти в душ. Волосы были жесткие, спутанные. У корней проглядывала седина. Корделия, почувствовав его движение, поймала его руку, прижалась к ней лицом и прошептала:

— Не бойся, Мартин, я не умру.

========== 5 ==========

Решение покинуть Новую Москву было принято после пресс-конференции, во время которой над головой Корделии взорвался квадрокоптер.

Это было одно из мероприятий, в котором Корделия была вынуждена принимать участие из-за продолжающегося следствия по делу Макса Уайтера. Так как в этом деле она была признана основной потерпевшей, а сам факт угона и похищения приобрел общественный резонанс, то окончательно укрыться за широкими спинами адвокатов и следователей ей не удалось. Пришлось пойти на уступки и дать согласие на пресс-конференцию, для участия в которой прибыли репортеры всех ведущих онлайн-изданий и голоканалов. Корделии предстояло в течение нескольких часов отвечать на самые бестактные, а порой и оскорбительные вопросы.

Мартину уже доводилось наблюдать эту экзекуцию в терминале космопорта Новой Москвы. Когда они прибыли, здание из высокопрочного пластика походило на осажденную крепость. Мартин вспомнил картинку из учебника земной истории, который он скачал из архива «Жанет». Средневековый замок, зубчатые стены, башни с бойницами, а под стенами вражеское войско с лестницами и стенобитными орудиями. Мартин изучал эту картинку, да и множество ей подобных, в растерянности и недоумении. Как людям удавалось обороняться и нападать с таким примитивным оружием? Ни бластеров, ни плазмометов, ни виброножей. И боевых андроидов, самых примитивных, чтобы отправить их на штурм первыми, у них не было, не говоря уже о киборгах. Люди все делали сами. Сами лезли на стены, сами стреляли, сами рубились в схватках. И сами гибли. Зачем? С тем же откровенным недоумением Мартин взирал на выведенное искином изображение: войско репортеров, осаждающее терминал. Только вместо холодного оружия, примитивных стреляющих устройств, именуемых лукам и арбалетами, эти нападающие были вооружены видео-и аудиоаппаратурой. Над их головами вместо вертолетов и бомбардировщиков кружили сверкающие объективами дроны.

— Мы можем покинуть терминал через аварийный выход, — сказал Вадим, — я уже связался со службой безопасности космопорта.

— А я подгоню флайер, — добавил Никита, пилот «Подруги смерти».

Мартин хотел было предложить подогнать флайер к шлюзу и улететь с посадочного поля, но вспомнил, что без процедуры паспортного контроля и сканирования покидать территорию космопорта запрещается, и промолчал. Он чувствовал исходящую от этих людей угрозу. Пока это было всего лишь изображение, скопление голографических призраков, но даже неосязаемые, они несли в себе потенциал опасности. Мартин наблюдал за их лицами, схематичными, полупрозрачными, ибо искин яхты не заморачивался четкостью изображения столь незначительных по его шкале ценностей объектов, и видел в их глазах… агрессивный, разъедающий голод. Этот голод порождался отнюдь не критически низким уровнем энергии, он был иной природы. Голод, который Мартин наблюдал только у людей. У себя ничего схожего с этим внеприродным явлением он не фиксировал. Они напоминали ему хищников. Подкрасться, окружить, наброситься. Как поступают хассы на Медузе. Дэн рассказывал. Но то животные, по канонам разумности низшая форма жизни. Они следовали своим инстинктам, подводя все многообразие мира под категории годного и негодного в пищу. А тут люди. Люди, отвечающие всем критериям разумности. Люди, обладающие сознанием. Люди, одаренные эмоциями и независимым мышлением. Люди, которым не приходилось мучительно вычленять себя из цифровых тенет. Почему же так происходит? Что ими движет? Мартин изучал их лица, ловил их взгляды. Он чувствовал дискомфорт и странное неприятное щекотание.

— Что с тобой? — спросила Корделия, заметив его у голоплатформы.

— Они ведут себя… — Мартин попытался подобрать определение - … странно.

Корделия усмехнулась.

— Они ведут себя как почуявшие добычу стервятники. Или акулы. Земные акулы, когда океаны еще были пригодны для жизни, чуяли свою добычу за десятки километров. Достаточно было одной царапины, одной капли крови, чтобы приманить стаю хищников. Вот эти тоже почуяли.

— Но они не голодны.