Тот, кто меня вернул

Мы спешим ко мне домой с таким нетерпением, что водитель такси испуганно поглядывает назад. Еле успеваем закрыть входную дверь, как бросаемся друг на друга. Андрей тащит меня к кровати, по пути бормоча:

— Опять ты выбрала самую крохотную в мире квартиру! И это вообще не кровать, а почтовая марка.

— Съёмное жильё дорогое, да и вообще — я выбирала для себя.

— Эгоистка.

— Ты сослал меня к родителям и ни разу не позвонил.

Андрей отстраняется и сажает меня на кровать.

— Так, Лера, давай разберёмся с этим раз и навсегда. Не притворяйся, что не знаешь, почему тебе пришлось уехать, и почему я остался. Седов не собирался больше вмешиваться, однако я должен был проследить и закончить дела. Я должен был уйти…

Нахмурившись, Андрей пытался объяснить мне то, о чём я знать не хотела. Совсем. Раньше бы настояла, заставила рассказать всё в деталях, а теперь — нет. Доверяю ему и не хочу трогать прошлое.

— Ты должен был уйти правильно и окончательно, чтобы больше не вспоминать о прошлом, — предположила я, и он согласно кивнул. — Получилось?

— Получилось.

— Ты смог оставить прошлое в прошлом?

Андрей кивнул, но в глубине взгляда пряталась неуверенность. Какими бы старыми и затянувшимися ни были раны, раз уж они болят, ничего с этим не поделаешь.

К сожалению, в этом мы схожи.

— Так уж и быть, я попытаюсь уместиться на твоей кровати, — с притворным вздохом согласился Андрей.

— Да ладно, не мучайся, возвращайся в гостиницу.

— Не дождёшься.

Он положил ладонь на моё запястье, погладил шрам, прикоснулся к нему губами. Казалось невероятным сидеть рядом и никуда не спешить, не бежать, не мечтать о мести. Никаких игр, притворств и прозвищ. Просто Андрей, просто Лера. Бесконечные возможности и никакого страха.

Наша близость была спешной, почти нервной, словно мы пытались закрепиться в незнакомой жизни, в новых ролях. Пытались привыкнуть к настоящему и оттолкнуть призраки прошлого.

Андрей поселился у меня. Сначала его присутствие казалось странным, непривычным, словно в любой момент он сорвётся с места и снова исчезнет. Потом я привыкла, расслабилась, больше не ожидая подвоха. Мы постепенно становились парой, узнавали друг друга. Наша повседневная жизнь ничем не напоминала безумную неделю, проведённую на даче. И тем не менее мы были парой. Настоящей. Рядом с Андреем не приходилось беспокоиться, всё ли я делаю правильно. Нас вело шестое чувство, присущее очень влюблённым людям, помогающее обходить подводные камни отношений. Все камни, кроме одного, — нашего прошлого. Мы упорно не говорили о нём, так уж получилось. Андрей писал новые программы для центра, я работала. Мы ничего не придумывали, не переигрывали, а просто наслаждались друг другом.

Но прошлые раны никуда не делись. Отрицание — не выход, придётся научиться жить, не спотыкаясь о незажившие воспоминания.

* * *

— Лер, послушай, как давно ты знаешь Денисова? — спросила сотрудница Тамара через несколько недель после приезда Андрея.

— Познакомились в лифте перед открытием центра, — без заминки соврала я.

— Быстро же вы познакомились, — хихикнула Тамара. — Я хотела с ним поговорить, но так и не успела, вы рано ушли с открытия. Мои домашние им бредят. Раньше только муж, а теперь и сыну передалось, всю спальню обвешал плакатами, и его друзья такие же. Пересмотрели записи матчей Денисова по сто раз. Сын настолько болеет футболом, что я порой волнуюсь, даже обедает с мячом на коленях. Мне бы автограф попросить, но как-то неловко, ведь Денисов уже лет десять как ушёл из спорта после аварии. Не хочу его обидеть.

Слушая сотрудницу, я задержала дыхание. Передо мной словно дверь открылась. Раньше была глухая стена, и вдруг появился путь. Не мой путь, Андрея. Страшно касаться его прошлого, но душой чувствую, что поступаю правильно.

— Поговори с заведующей, пусть пригласит Денисова на воскресный пикник. Туда же с семьями приходят, вот и возьми своих мужчин, да и друзей сына пригласи. Ведь это не запрещено?

Прищурившись, Тамара подмигнула.

— А ты сама Денисова не пригласишь?

— Нет, не приглашу, — ровно ответила я. После открытия центра по отделению пошли слухи, но мы с Андреем не афишировали наши отношения.

— Тогда, может, попросишь для меня автограф?

— Извини, но лучше, если твой сын сам попросит.

Мысленно умоляю её согласиться и очень надеюсь, что это — правильный шаг.

— Ладно, тогда поговорю с заведующей, — вздыхает Тамара. — Всё-таки Денисов связан с центром, так почему бы не пригласить на пикник. И про друзей сына тоже спрошу.

— Ага, спроси.

Голос чуть дрожит, потому что ступаю на зыбкую почву. Если ошибусь, прощения не будет. Никогда. Но меня пронизывает уверенность, что я не ошибаюсь. В памяти мелькает табличка с игровыми футбольными лигами в бывшем офисе Андрея. Неделю назад я попыталась заговорить о футболе, но Андрей отмахнулся и перевёл тему. Нет, я не ошибаюсь, ему нужна связь с футболом. Значительная связь, которая бы залечила старые раны. Иногда то, что не получается у взрослых, дети делают с невероятной ловкостью.