Тот, кто может все

Электрочайником Алексей Алексеевич никогда, насколько я помнил, не пользовался. Разогревал чайник на газовой плите. С одной стороны, это выглядело анахронизмом, с другой — было даже мило и приятно наблюдать, что у кого-то сохранились старые добрые традиции. Я и сам зимой, когда печь топилась в доме, любил греть чай не в пластмассовом электрочайнике, а на печи. Точно так же делал в своей деревне и отставной майор Никифоров. У него во дворе, кстати, стояла и летняя кухня, где он для готовки топил печку. Там же и чайник кипятил. Чайник у него был большой, армейский, шестилитровый. Можно было одним чайником всех нечастых у него гостей напоить. Но у Мягкова, как и у меня, чайник был обыкновенный, рассчитанный на семью, трехлитровый. Но чай куратор, надо сознаться, всегда заваривал вкусный и пить его предлагал с медом вместо сахара.

За кухонным столом мы с ним и сели беседовать. Для начала чайком побаловались и только после этого перешли к делу. Мне пришлось коротко, как в армейском рапорте, пересказать все перипетии двух последних дней. Назвать их приключениями после того, с чем мне приходилось сталкиваться в армии, у меня язык не повернулся. Но Алексея Алексеевича все это мало трогало, тем более я не рассказал ему, естественно, о главном, о том, что сам про себя называл не двойным убийством, а банальной ликвидацией. Однако куратор сразу проявил живость и начал расспрашивать подробности о препарате «МУ». Знал, судя по всему, что это такое.

— Две больших упаковки, говоришь… И в каждой по двенадцать малых упаковок. Вообще-то так обычно упаковывают афганский героин. А большие упаковки были? По весу… Хотя бы приблизительно…

— Я же их в глаза не видел, — ответил я предельно честно.

— Ах да, тебе же только следак по телефону рассказал…

Вот и пойми его, была это хитро подстроенная ловушка, проверка или просто возрастное непонимание и отсутствие у куратора памяти, хотя в последнее верилось с трудом.

— А что Тамара Абдулгафаровна по этому поводу говорит?

— А что она может сказать? — ответил я встречным вопросом. — Она о таком препарате тем более ничего не слышала…

— Разве? — удивился Алексей Алексеевич.

— Мне, по крайней мере, она ничего про него не говорила.

Так я выдержал с честью еще одну проверку…

Глава девятая

— Наверное, я что-то путаю… — легко согласился он.

— А что она могла мне рассказать? — спросил я, искусно разыгрывая подозрительность.

— Не знаю. Я же говорю, что, скорее всего, что-то путаю. Но сам этот порошок — любопытное явление. Когда одна из партий с Северного Кавказа попала к нам в руки, наши специалисты в химической лаборатории пробовали его самостоятельно синтезировать, но не смогли добиться никакого вразумительного результата. Считают, что использовался какой-то экзотический катализатор, без которого сделать это невозможно. Поэтому, не зная, что это за катализатор, не взялись за исследование.

— Значит, «Месть уйгура» — известная вещь?

— Не слишком известная. Про популярность говорить преждевременно, тем не менее порошок спецслужбам знаком. Мало приятного иметь дело с такой гадостью… Но я так и не понял, что от меня в данной ситуации требуется? Разложи по полочкам, если можешь, Виктор Вячеславович, чтобы я понял, что к чему и в чем тебе требуется моя помощь. А то уже слабо, понимаешь, соображаю…

— Мне подполковник Лихарев…

— Это следователь, что ли? — умышленно напирал куратор на слабость собственной памяти. Настолько умышленно, что мне это стало сразу понятно.

— Он самый. Так вот, подполковник предупредил меня, что следственная бригада из Москвы, я думаю, это будет следственная бригада из ФСБ, намеревается сильно моей личностью заинтересоваться.

— Ну и что? Ты где-то наследил?

— Не имею такой привычки. Но мне и негде было наследить. Просто в чужие головы ведь не заглянешь, еще, чего доброго, заподозрят, что я эту парочку ликвидировал, и запрут в СИЗО. Вы представляете, что может произойти, когда человека с моим уровнем информированности поселят в камере среди уголовников…

— Представляю. Этот вопрос, я думаю, можно решить полюбовно. Не переживай. Сумеем помочь. Еще что-то есть? Вопросы ко мне…

— Традиционный… Финансовый! Так уже жить становится невозможно. Или пусть меня переведут на нормальную военную пенсию, или помогите мне на работу устроиться. Хотя я и понимаю, что работы в деревне не найти, но я мог бы куда-то в соседний район ездить, даже в соседнюю область. Машина, слава богу, еще на колесах, и я не настолько стар, чтобы опасаться за руль садиться…

Алексей Алексеевич на несколько секунд задумался, потом спросил:

— А что ты вообще умеешь делать? И что умеешь делать лучше всего?

— Делать я умею все, что потребуется, — криво усмехнулся я. — А лучше всего умею убивать…