Тот, кто не умеет прощать

— Вы не думайте, что у меня какие-то чувства сохранились, разбитое сердце и прочая лабудень. Давно уж все отгорело, да и отгорать было нечему. Я как узнал, что она мне изменяет, все чувства к ней как отрезало. Одна злость осталась. Ну, еще и брезгливость, наверное. Но и только. Я и в тот раз-то разве что чудом ее не прибил. Ну, думаю, теперь понятно, каким местом ты себе на красивую жизнь зарабатываешь. За какие ценные услуги тебе так щедро платят.

Я вновь с тревогой заметила, как Волков бросил взгляд на часы. Время шло, а Калачев в своих воспоминаниях застрял на событиях десятилетней давности. Это у меня в голове уже сложился пазл, а Волкову наверняка было трудно уловить взаимосвязь между давними похождениями Ладочки и громким убийством известного бизнесмена. Только бы следователь не дал маху…

Сама-то я слушала эту историю уже во второй раз, только теперь уже, если можно так выразиться, в мужском варианте. Я даже поймала себя на мысли, что готова встать на сторону Калачева.

А какие еще чувства должен испытывать парень, увидев свою невесту в объятиях другого? Да еще прекрасно понимая, что этим самым объятиям прелестница отнюдь не противится. Скорее, наоборот.

А Калачев между тем продолжал:

— Ну, мужик уехал, Павлов тот самый, а Ладка к дому пошла. И тут — опа! — прямехонько на меня и наткнулась. Не помню, что я ей сказал… Наверное, ничего хорошего. Сама она выдала гениальную для таких случаев фразу всех времен и народов: «Это не то, что ты подумал!» Я как во сне развернулся и бегом оттуда. Она вслед мне что-то вопила, но у меня в мыслях было только одно. Лишь бы не развернуться и не прибить эту гадину. Не сказать, что мне было ее жалко, а просто сидеть из-за такой неохота.

— Вы решили, что сидеть из-за убийства Андрея Павлова предпочтительнее? — Волков не удержался-таки от вопроса.

Калачев обернулся к нему.

— А я не из-за этого убил Павлова, — заявил он. — Хотя, если разобраться…

Он нахмурился и ненадолго замолк.

Пока длилось молчание, я буквально места себе не находила. Только бы он не передумал…

— Была у нас с ней потом еще одна встреча. Судьбоносная. — Калачев вдруг закинул голову и расхохотался.

— Нет, это же надо, сколько наглости у бабы, — задумчиво произнес он, перестав наконец смеяться. — Притащилась ко мне, чтобы поведать о своей беременности, о как. Нагуляла от своего папика, а когда тот послал ее куда подальше, заявилась ко мне. Женись на мне, говорит, ребеночек у нас будет. У нас. Ага, как же! Да только просчиталась она на этот раз. Папик ее послал далеко, а я еще дальше. Чем я лучше-то.

Я молча осмысливала услышанное. Значит, все это время Калачев не сомневался, что ребенок Лады Мещерской именно от Павлова. Интересно, а знает ли он, что Лада все же родила ребенка?

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.

— И Павлов этот ей хорошего пинка дал, судя по всему. Сунул ей денег на аборт и досвидос. Так что обретается теперь где-то главная любовь моей жизни, ищет следующего простачка. А куда ей еще было деваться? Семейка-то этих Павловых еще та. Если вы видели новоиспеченную вдовушку, то понимаете, о чем я.

Калачев хищно ухмыльнулся. Видимо, мысль о том, что жизнь его бывшей возлюбленной сложилась хуже некуда, доставила ему особенное удовольствие.

— Она потом мне еще долго телефон обрывала, но я уже все решил. Свалил по-быстрому в соседнюю область. Бизнес у меня уже трещал по швам, так что терять мне было нечего. Устроился таксистом в частную контору. Особо не шиковал, конечно, но на жизнь почти хватало. А за семейкой той продолжал следить. Словно заноза какая-то застряла. Решил, что не должно этому папику все это с рук сойти. Я разорился, бизнес мой полетел в тартарары, а Павлов, как всегда, в шоколаде.

Я не совсем понимала, на каком основании Калачев винил Павлова в крахе своего бизнеса, но благоразумно решила не уточнять.

Возможно, тяжело пережив измену некогда любимой девушки, Калачев назначил Павлова виновником бед во всех сферах своей жизни. Средоточие зла, так сказать. А зло, конечно же, должно быть наказано.

— До того тошно было, — продолжал Калачев, невольно отвечая на мои мысли. — Я тогда все думал, почему таким, как он, Павлов этот в смысле, все можно? И бизнес на костях строить, и девушку чужую увести и обрюхатить… Я каждый день просматривал новости и вскоре узнал, что Павлов попал в серьезную аварию. Пожелал ему, чтоб он сдох, но куда там. Только синяками отделался. А потом промелькнула фраза, что известный тарасовский «автокороль» навсегда зарекся садиться за руль. И тут я решил — вот он, мой звездный час. Я рванул обратно в Тарасов и сумел устроиться к нему личным шофером. Пустил в ход все свое знание психологии и прочего, в общем, ухитрился к нему подъехать. Он меня даже сделал кем-то вроде своего доверенного лица.

— Эти события произошли около десяти лет назад, — встрял опять Волков. — Вы все это время готовились совершить убийство?