Потом я отвёз Анетт домой, мне не хотелось отпускать ее, мечтая вот так держать в своих объятиях и никогда не отпускать. Ее губы полные страсти целовали меня, полностью отдаваясь моменту и я понял, хоть она колеблется, но душа и сердце её принадлежат мне одному. Какой-то идиот спугнул её, просигналив совсем рядом и она опомнилась, отскочила от меня, её глаза наполнились ужасом и страхом. Мне было больно видеть её такой. Наверное, она подумала, что нас мог увидеть дядя… чтоб его!
Я попросил её быть моей, но она отказала, попросила забыть. Но как я могу её забыть, если она пропитала всего меня без остатка. Она в моей крови напрочь засела, надёжно вплелась в ДНК. Она моя и ничья больше.
Все же её слова больно ударили меня. Несогласие принять нашу любовь, отказ от отношений — вывели меня из себя… я не мог потерять её, не мог… она должна быть моей… и будет!
Глава 5
На следующий утро на учебу я не пошла и почти весь день проспала. Мой сон нарушил стук в дверь. На пороге стоял Эдмонд, весь такой ухоженный, опрятный, в сером костюмчике и галстуке. Любая, глядя на него подумала бы, что мне не сказано повезло. А мне было тошно смотреть на него, ведь Эдмонд был препятствием на пути к моему счастью. И неважно, что в сложившейся ситуации я виновата сама.
В тот момент я выглядела ужасно. Глаза мои были красными и опухли от слез. На голове птичье гнездо, мятая старая пижама. Да-а, такой он меня еще никогда не видел. Мне повезет, если он испугается моего внешнего вида и бросит меня. Идеальный сценарий. Но вместо того, чтобы бросить меня и сбежать — Эдмонд взял меня за плечи и обеспокоенно заглянув в глаза, спросил:
— что-то случилось? Ты плакала? У тебя глаза красные. — на миг я поколебалась, но быстро нашлась с ответом.
— Главный герой романа умер, я была без ума от него. — Эдмонд поверил в мою ложь, зная о моей страсти к книгам.
— глупышка, иди ко мне. — и он притянул меня к себе, а я вдруг вспомнила, как еще недавно прижималась к другой груди, более широкой и манящей.
— Извини, за мой внешний вид.
— Ничего, ты красивая любая. — ответил Эдмонд, целуя меня в макушку. — Ты голодна? Поедем в «Фараон»? — так назывался элитный ресторан, в который мы очень любили ужинать. Красивая обстановка в египетской стиле древности, изысканная кухня, персонал, одетый в одежду той культуры и приятная лёгкая музыка, услаждающая наш слух.
— Боюсь, что такую унылую леди никто не пустит в ресторан. — попыталась пошутить я.
— Я постараюсь поднять тебе настроение по дороге, а пока приводи себя в порядок. Буду ждать тебя в машине, мне нужно еще уладить кое-какие дела по работе. — кивнув, я вошла в дом, закрыв перед Эдмондом дверь. Эдмонд очень много работает, на износ, в последнее время я замечаю его особенно озабоченным чем-то, но он умело скрывает это под маской веселой беззаботности.
Наскоро приняв ободряющий душ, почистив зубы, я надела очень красивое голубое платье с кружевом. Оно идеально подчеркивало каждую деталь моего тела. Накрасившись, я несколько задержала взгляд на своем отражении, легкий макияж очень гармонировал с нежностью платья и простотой прически. Волосы оставила распущенными, лишь заколов боковые пряди сзади, таким образом они совсем не лезли мне в лицо и не раздражали меня. Всегда ненавидела, когда волосы лезут в рот или липнут к накрашенным губам, в этой прическе это исключено. За это она мне и нравилась. Просто, удобно и красиво.
Оценив свой внешний вид, как достойный, даже несмотря на следы печали на моем лице — вышла из дома, не забыв запереть дверь на ключ. Сев в машину к Эдмонду, я почувствовала себя очень неловко, став свидетелем того, как Эдмонд отчитывает по телефону какого-то работника. Хотелось провалиться сквозь землю. Никогда не любила присутствовать при чужих перепалках. Но из разговора я поняла, что этот работник напортачил и из-за него компания потеряла крупный контракт, который должен был вывести их из кризиса. Значит, у Эдмонда совсем не все хорошо с работой. Вот почему он был таким озабоченным, переживал за свое детище, которое неслось к чертям собачим. В прочем, надеюсь все не так серьезно, как кажется на первый взгляд.
Наконец, Эдмонд закончил свой разговор и почти сразу нацепил на себя милую улыбку.
— Извини, что тебе пришлось стать свидетельницей этого разговора.
— Какие-то проблемы? — спросила я, заглянув ему в глаза.
— Нет таких проблем, с которыми бы я не справился, можешь быть спокойна. — отшутился он.
Я не любила назойливых людей, и сама не была такой, поэтому сразу переключила тему разговора тут же забыв о старой. Всю оставшуюся часть пути мы вели оживленную беседу о ничего не значащих вещах. Эдмонд не шутил, обещая поднять мне настроение. У него отлично получилось увлечь меня беседой и забыть о своих проблемах с Амитом.