Тот самый сантехник 5

Когда Глобальный устал подбирать ответные слова, насколько точно он не забудет всю эту ситуации и начал изображать из себя разъярённого быка, пытаясь извернуться всем телом так, чтобы скинуть наездницу в один момент, Зоя не растерялась и снова присела на лицо, попой замыкала контур одеяла на груди.

— Тише, тише! Успокойтесь, Борис. И я тут же отпущу вас.

Не развернув верхний край, вылезти из большого одеяла два на два метра на кровати соответствующих размеров, было невозможно. Поэтому её и прозвали — «кинг сайз». Спеленает и королей, мол.

Боря зарычал. Снизу от Зои периодически доносилось что-то вроде «Блядский рот!». А потом даже «да ёбанный ты ж пиздец!».

На что она почти не обращала внимания. Главное, его губы и её влажность. И как же ей был по душе этот своеобразный замкнутый «любовный треугольник». Но дым сгущался.

Кашлянув, где-то среди дыма в собственной голове, Похлёбкина решила, что достаточно. Кровь наконец вернулась в голов и истинный смысл происходящего дошёл до Зои.

Улетая от очередного оргазма на лице мужчины, она вдруг поняла два момента. Первое это то, что она теперь доминатрикс. И подчинять мужиков для неё теперь плёвое дело. Девственность вообще не помеха. Захочет — заставит. Не захотят сразу — свяжет, спеленает, а потом заставит служить и угождать ей. Почти как на работе, только платить за это никому не будет. Пусть сами платят.

А второе, что дым в комнате становился нестерпимым. Хотелось кашлять и впредь. Но ещё больше хотелось продышаться свежим воздухом.

«Поэтому, лучше самца выпустить на свободу. Пусть разруливает ситуацию».

— Успокоился? Вот и чудно. Теперь открой-ка окно и как следует проветри тут! — велела она ему, намекая, что в комнате становится слишком жарко от их игр.

И Зоя с явно неохотой перекинула обнажённую ножку. Из всей одежды на ней оставались только тоненькие белоснежные ажурные трусики. Из разряда таких, что скрывают лобок, но обнажить его можно в движение одного пальца, а порвать — двумя.

Боря выкатился из одеяла, рухнул на пол и тут же осмотрелся. Было стойкое желание «втащить этой бабе», как советовал внутренний голос, но желание выжить превалировало над ситуацией.

Инстинкты оказались выше этого!

Дым шёл из-за двери. Сантехник рванул к ней, выглянул в коридор и плотно запер обратно. Оба этажа уже были в плотной дымовой завесе. Огня в коридоре не было видно, но может на первом этаже? Бежать до него через дым без кислородной маски было глупо и неосмотрительно.

«Чёрт с ним, с источником возгорания!» — тут же посоветовал внутренний голос: «Сигай в окно! Второй этаж. Внизу сугробы со свежим мягким снегом. Уцелеешь. Но дуру эту первой выбрось».

И Боря бросился к окну. Оно к его счастью на втором этаже было не таким умным, как на первом и могло распахиваться по движению руки, как любой нормальный пластиковый стеклопакет.

Умный дом, не будь дураком, вызвал пожарную помощь, едва почуял дым. А затем сам себя обесточил через отключение щитка в гараже. Удалённая команда просто щёлкнула предохранитель, сразу отрубив весь контур, включая кухню в доме. Кастрюля остыла и прекратила дымиться. Измученные варёные овощи долго коптили округу, но с этого момента — прекратили. Оставалось только открыть окна и проветрить.

Но Боря не знал, что пожар уже локализован. Потому без эмоций подхватил полуголую Зою на плечо, усадил на подоконник и со спокойной душой спихнул в сугроб во имя спасения.

А затем сиганул следом, приземлившись рядом.

Стоило обоим выбраться из сугроба на дорожку у дома, как со второго этажа в соседний сугроб с криком «я люблю тебя-я-я!», сиганула полноватая и весьма голая дама. Следом за ней нырнул голый мужик, который почему-то ничего не кричал в ответ. Хотя бы потому, что оступился на подоконнике и нырнул как в бассейн с тумбочки. Только совсем не «бомбочкой», а головой вперёд.

* * *

Чуть ранее.

Выражение «всё в огонь» порой понималось Романом Новокуровым буквально, как и подобает человеку, если он немного панк в душе и слишком рыжий для окружения, чтобы остаться незамеченным.

Рома вроде бы и рад не выделяться среди серой толпы, но он был человеком одной ближайшей цели. А по жизни довольно простым. Ибо жил по лозунгу: «вижу цель — не вижу препятствий».

Надо жениться на беременной — женится. Ему не сложно. Кто-то же должен поднять и воспитать. Стоит ли покорить соседку матери, потому что может? Конечно, покорит! Даже песню посветит. Можно ли забрать «иностранку» и отвезти на свою Родину? Без проблем. Вылетаем! Рожать лучше дома, где родителями считаются люди разного пола.

И вот он снова — ветер перемен в рыжей голове.

Когда Рома был опалён жаром тела Леси Васильковой, а потом добит выразительным взглядом, где читалось столько надежды на лучшую жизнь, он тут же понял, что ошибался со Светланой.

Всё было не то и не так. Не нужна ему та женщина. И без того сделал для неё всё, что мог: вернул на Родину, передал в руки брату по поруки. Что ещё может сделать? В конце концов, не его ребёнок.

А вот Леся ему — нужна. Более того — необходима.