Total Dream

Только сейчас я обратил внимание на то, что приятный молодой человек и так курил сигарету. Скорее всего, решил просто пристать к кому-нибудь. Он пьян, а другой, который на стероидах, тоже, но не так сильно.

— Есть курить? — со злостью в голосе повторил тот, что поменьше.

— Мне двенадцать лет, рано еще курить. И вообще я — спортсмен, — сказал я, демонстрируя миниатюрный бицепс.

— Ты что-то не похож на спортсмена. Кому ты ебешь мозги?!

Черт! Видимо, до них с первого раза не доходит. Этот парень не может поверить в то, что существуют 12-летние дети, которые не травятся табаком и квантовыми спайсами.

— Я сейчас злой, ты, что, захотел под раздачу попасть, а? — сказал тонкий.

— Повторяю еще раз: я не курю. Откуда у меня будут сигареты?

— Меня не ебет, чтобы пачка сигарет сейчас же была у меня в руке.

— Веришь, если бы у меня были деньги, я бы пошел и купил тебе пачку сигарет. Лишь бы ты отвязался.

— Меня не ебет, доставай сигареты, где хочешь. Или жвачку…

— Жвачку?

Я засунул руку в карман куртки, в надежде, что найду там прошлогодний Orbit. Но его там не оказалось, наверное, кто-то стащил… Интересно кто? А это что? Достаю из кармана двадцатидолларовую купюру. Революция Неспящих похоронила почти всех транзакционных операторов, поэтому переработанная бумага снова была в ходу. Интересно, примут ли в «Гигацентре» такие деньги?

— Я куплю тебе сигарет, — про себя я думал о том, что рак легких отлично помогает в борьбе с подобными отбросами.

— Ты меня на понт не бери, — тонкий начал опять сжимать руку в кулак.

— Прямо сейчас пойдем и купим.

— Ладно, — соглашается качок, — парень сказал же, что купит тебе сигарет. Не бушуй.

Мы идем в подземный супермаркет. Качок спокоен, а другой, видимо, перебрал — слишком агрессивен, кажется, что в любой момент он может сорваться.

— А меня не ебет, а меня не ебет, — повторял тонкий, — захочу дам пизды ему, — показывает на одного из прохожих, — или ему, или тебе.

— Ты, парень, с нами не шути, я вот только недавно приехал с соревнований по вольной борьбе в Киеве, занял третье место.

Я молчу. Заходим в «Сiльпо» на минусовом этаже.

— Значит, я хочу «Мальборо» или нет… хочу «Бонд». И литру пива — «Оболони».

Протягиваю двадцать баксов худому. Он идет покупать пачку сигарет и пиво. Пиво? Про пиво мы не договаривались.

— Про пиво договора не было…

— Это мне, — говорит качок.

Я не возражаю. Рак печени — тоже неплохо.

— О деньгах не беспокойся, сдачу он принесет, — заявляет толстый.

Через пару минут я вижу парня, который терроризировал меня. В одной руке у него пиво и сигареты, в другой — сдача. Отдает мне деньги, тут мелочь, но все же приятно — качок не врал.

— Спасибо, брат.

— Мы тебя не забудем, — обнимает меня «невротик».

Они выходят из супермаркета. Выхожу вслед за ними, а их уже и след простыл. Пусть порадуются мелким радостям жизни. А с меня хватит на сегодня приключений. Хватит преждевременных смертей.

Ложусь на «умную» лавочку радом с «Гигацентром». Умная она, видимо, потому что в ней имеются два неработающих USB-порта. Жду Макса и Ирой.

«В тебе частица черно-белого бога» Это нечто небуквальное или речь идет о моих генах? Своих настоящих родителей я никогда не видел. Одна киевская семья усыновила меня, когда мне было четыре года. Все было нормально, пока не узнали про мои способности. Тогда спецслужбы занялись мной. Бесконечные тесты, эксперименты, а потом неожиданное решение поместить меня в стазис. Неужели они уже тогда знали о моем нераскрытом потенциале?

— Что за бомж здесь лежит?

Открываю глаза, вижу Макса с Ирой:

— Неужели я так хреново выгляжу?

— Просто ужасно, — говорит Ира. — И что у тебя с рукой?

— Долго рассказывать…

— Чего разлегся? Идем, перекусим чего-нибудь.

По дороге, я успел рассказать про многое: про «антиматерию», про подземное убежище, про Симона, про Книгу крови. А про черно-белого бога все же умолчал.

— Вот, «Два гуся», пойдет? — спрашивает Макс.

— Мне название нравится, пробуждает сексуальный аппетит.

Заходим. Интерьер с фольклорными мотивами, нешумно, даже немного уютно. Половина столиков свободна. Садимся за первый попавшийся.

— Ну, наедайтесь от души, — говорит Макс, — сегодня я всех угощаю.

Официантка подносит меню. Все начинают внимательно его изучать:

— Значит, мне «Шато д’Икем» урожая 1787 года, — текста я все равно не вижу.

Короткое удивление. Неловко смеюсь, потом подключается Макс, Ира так и не поняла.

— Мне это, это, и, наверное, это… и еще яблочного сока, — Ира сделала заказ.

— А что это такое? — интересуется Макс.

— Копченая утиная грудка с тремя видами сыра — «Моццарела», «Пармезан» и «Дор-блю», салатом «Руккола» и соусом «Порто». Рекомендуется подавать с красным вином «Форти Терре ди Сичилия Неро д’Авола».

— Да вы что? Ну, давайте, я попробую, и вина тоже, как вы там его назвали?..

— А что молодой человек пожелает?

Черт, пусть еще только раз это скажет, и с ней произойдет то, что случилось с Димой. Наверное, подавальщица предположила, что Макс с Ирой — супруги, а я их незатейливый сынишка.

— Алекс, здесь дофига всего со странными названиями. Я бы тебе зачитал, но, боюсь, язык поломается.