Тотальность иллюзии

Общество не заинтересовано в том, чтобы каждый думал об окружении так, как ему только заблагорассудится. При подобном раскладе возник бы хаос и сделал бы невозможным координацию разнонаправленных воль. Поэтому социум изобретает критерии того, что достойно внимания, а что – нет. Протухшие яйца в России ассоциируются с негативным опытом разложения, которое грозит отравлением, а в пределе – даже смертью, в связи с чем их стоит заметить. Неровности на асфальте – проблема маленькая, а, следовательно, не нуждающаяся в усиленной концентрации. Хотя вынужден отметить, что это далеко не всегда так.

Таким образом, критерии изобретаются не по отношению к выгоде индивида, но в связи с прибылью коллектива. Например, чистота ботинок – существенный фактор во взаимодействии между полами, хотя как наведение лоска, так и взгляд на обувь и их оценка требуют усилий, не приносящих непосредственную пользу тем, кто занят их тратой, однако улучшающих общий климат в группе вследствие присутствия самой системы предпочтений.

В этом смысле то, на что человек обращает внимание, нужно не столько ему самому, сколько окружающим, и даже больше – оно необходимо ради сохранения порядка. Разумеется, могут случаться сбои, которые в пределе ведут к тому, что выученные нами паттерны оказываются бездейственными и неэффективными, что усложняет как наше собственное бытие, так и взаимоотношения с другими. Конечно, подобное не должно случаться, а, значит, коллектив нуждается в том, чтобы навязать нам определённый взгляд на вещи. Последнее может выражаться следующим образом.

Во-первых, мы замечаем то, что с очевидностью выбивается из общего порядка. Как животные мы кровно заинтересованы в том, чтобы видеть опасности и выгодные приобретения, в качестве которых, в частности, могут выступать новые знания. Если игнорировать и то, и другое, это грозит либо потерями непосредственными, либо упущенными, чего, естественно, допускать нельзя. То же самое касается и культурных дисбалансов. Быть, например, в шортах на балу – явная оказия.

Во-вторых, мы видим изменения. Разумеется, не всякие, но тем не менее. Память играет колоссальную роль в том, как мы взаимодействуем с миром. Если в вашей голове хранится одна картина, а на деле вы наблюдаете другую, то это стоит того, чтобы попасть в ваше поле зрения. Кроме того подобный подход позволяет прослеживать динамику, а не только статику, что увеличивает общие шансы на выживание и на успешное преодоление препятствий и преград.

В-третьих, как это ни странно, но мы нередко наблюдаем то, что привыкли видеть. Так, существует понятие фантомной боли, т.е. таких неприятных переживаний, которые предшествовали потери, например, руки. Данная конечность в последние мгновения своей жизни испытывала соответствующие ощущения, которые сохранились с тем, чтобы продолжаться и после ампутации. На более общем уровне, скажем, супруги продолжают рассматривать друг друга такими, какими они были до брака, несмотря на очевидные изменения.

В-четвёртых, и это является антитезой предыдущему замечанию. Очень часть мы многого не видим. Наблюдаемая часть или, лучше сказать, картина реальности не полна. Мы приучаемся к тому, чтобы огромное количество вещей не попадало в поле нашего зрения, и кроме того игнорируем целые кластеры действительности. Если что-то и оказывается в данных зонах, то оно остаётся для нас по-прежнему несуществующим. Из всего многообразия мира мы выделяем то, что, как нам представляется, важно, соответственно, упуская колоссальное число деталей. В конце концов, какая нам разница, если, скажем, мы не зафиксировали, пусть и большой кусок, если последствия не критичны?

Данный список не претендует на полноту, и пытливый читатель способен, я полагаю, расширить его, но он иллюстрирует одно крайне важное обстоятельство. То, что человек видит, это не обязательно то, что существует на самом деле. И порядок, и изменения, и привычка, и отрицание – субъективно социальны. И правда не в том, что нечто присутствует, а в том, что оказывается рассмотренным, как присутствующее. Если вы с кем-то не разговаривает, то его для вас нет.

Разобравшись с первым вопросом, теперь я могу приступить ко второму. Вообразите себе огромного мужика со всей силой ударяющего маленькую девочку по лицу. Затем перейдите дальше и нарисуйте вывихнутую челюсть малышки, выбитые зубы, сломанный нос и реки крови. И самое главное – представьте, как случайные свидетели данного инцидента рукоплещут взрослому. Если вы не почувствовали омерзения, возмущения, оторопи и других негативных ощущений – мне с вами не по пути. Вообще даже писать подобное тяжело, тем не менее, данная картина прекрасно иллюстрирует то, что я хочу сказать.

Что мы видим? Один физический объект осуществляет взаимодействие с другим с некоторыми последствиями. Всё. По большому счёту ничего страшного. Но почему тогда нам претит эта картина? Потому что мы не просто выхватили из всей реальности данный кусок, но теперь приписываем ему определённое значение.