Тотальные институты

Пациенты, которые уже провели в той или иной палате несколько месяцев, как правило, устраивали личные территории в комнате отдыха хотя бы в той мере, в какой у некоторых постояльцев были любимые места для сидения или стояния и они прикладывали определенные усилия, чтобы прогнать тех, кто их узурпировал[393]. Так, в одной палате для непрерывного ухода престарелому контактному пациенту по общему молчаливому согласию был отдан отдельно стоящий радиатор; он умудрялся сидеть на нем, положив сверху бумагу, чем обычно и занимался. За радиатором он держал некоторые личные вещи, что тоже маркировало эту территорию как его место[394]. В нескольких футах от него, в углу комнаты, работавший пациент устроил нечто вроде своего «кабинета», где персонал мог гарантированно найти его в случае необходимости. Он так долго сидел в этом углу, что в том месте оштукатуренной стены, где он прислонялся головой, образовалась засаленная вмятина. В той же палате другой пациент постоянно претендовал на кресло, которое располагалось прямо перед телевизором; хотя некоторые пациенты оспаривали его право на это место, обычно ему удавалось отстоять свои притязания.

Формирование территорий в палатах специфическим образом связано с психическими расстройствами. Во многих гражданских ситуациях действует эгалитарное правило «пришедший первым обслуживается первым» и принимаются определенные меры, чтобы скрыть другой организационный принцип: «сильнейший получает то, что хочет». В некоторой степени последнее правило использовалось в плохих палатах, точно так же как первое — в хороших. Однако стоит ввести и еще одно измерение. Жизнь в палате, к которой добровольно или вынужденно приспосабливались многие тяжелые пациенты, заставляла их молчать, быть покорными и держаться подальше от неприятностей. Такого человека можно было согнать с места, каким бы крупным или сильным он ни был. Поэтому в плохих палатах складывалась своеобразная неофициальная иерархия, когда говорящие и контактные пациенты отбирали лучшие стулья и скамьи у неконтактных. Доходило до того, что говорящий пациент мог отобрать у неговорящего подставку для ног, так что первый получал и кресло, и подставку, а второй оставался ни с чем, — довольно существенное различие, учитывая, что, за исключением перерывов на еду, некоторые пациенты в этих палатах целый день ничего не делали и просто сидели или стояли на одном месте.

Минимальное пространство, которое можно было превратить в личную территорию, предоставляло одеяло пациента. В некоторых палатах ряд пациентов днем носили свои одеяла с собой и иногда сворачивались калачиком на полу, полностью укрываясь ими, что персонал считал свидетельством их глубокого регресса; в границах этого закрытого пространства они обладали некоторым контролем[395].

Личную территорию, вполне ожидаемо, могут обустраивать внутри свободного места или групповой территории. Например, в комнате для досуга хронического мужского отделения пожилой уважаемый пациент регулярно занимал одно из двух больших деревянных кресел, удобно расположенных неподалеку от лампы и радиатора, и как пациенты, так и персонал признавали за ним это право[396].

Один из самых ярких примеров создания личной территории в свободном месте в Центральной больнице можно было наблюдать в заброшенном подвале одного из зданий для непрерывного ухода. Здесь персонал низшего звена использовал некоторые хорошо сохранившиеся комнаты как кладовые; так, в одной из комнат хранилась краска, а в другой — инструменты для ухода за газоном. В каждой из этих комнат помощник из числа пациентов имел полуофициальное право на свое пространство. Здесь были плакаты в стиле пин-ап, радиоприемник, относительно мягкий стул и запасы больничного табака. Несколько менее приспособленных комнат были присвоены престарелыми, давно лежащими в больнице пациентами, имевшими право выходить на территорию больницы, которые что-то приносили в свое гнездо, пусть даже просто сломанный стул и кипы старых журналов «Лайф»[397]. В тех редких случаях, когда представителю персонала нужно было поговорить с кем-либо из этих пациентов в течение дня, сообщение доставлялось прямо в его подвальный кабинет, а не в палату.

В некоторых случаях личную территорию обеспечивало назначение. Например, работающим пациентам, которые следили за гардеробной и кладовой в своей палате, позволяли оставаться в этих комнатах, когда от них ничего не требовалось; там они могли сидеть или лежать на полу вдали от суеты и скуки комнаты отдыха.

Бытовые удобства

Теперь я хочу рассмотреть два других элемента подпольной жизни, которые тоже связаны с физической средой.

I