Тотем

– Он тебя как женщину устраивал? – задала вопрос подруга. Юра напрягся, ожидая ответа бывшей жены.

– Да ну, перестань! Если бы не связи на стороне, я бы вообще себя как женщину похоронила. Ну ни о чем. Просто ни о чем!

Юра ощутил, как сжались его кулаки.

– Моей матери он сразу не понравился. Она сразу поняла, что с ним никакой жизни не будет и это алкоголик. Я тогда обижалась на нее. Мне казалось, что нет проблемы, которой нельзя было решить. Но он нажрался даже на свадьбе, опозорил меня. Причем нажрался еще в самом начале торжества до такой степени, что не мог ни сидеть, ни стоять. Это было ужасно стыдно. Но я все же оправдывала его: с кем не бывает? Убеждала себя: хорошо, что на свадьбе драк не было. Вообще я поняла, что все же виновата в том, что постоянно оправдывала его. Он постоянно приходил с работы поздно, постоянно поддатый. Но он был веселый, шутливый и умел сгладить весь мой негатив. Но реальные проблемы начались уже после того как я родила от него. Он клялся, что с рождением ребенка, он бросит пить, посвятит себя всего семье, в итоге: запои. У него начались уже запои. Первый у него запой произошел, когда я лежала на сохранении. Да, он звонил лыка не вязал. И когда он не смог встать, чтобы приехать за мной с роддома, я поняла, что он не любитель выпить, а настоящий алкоголик. Я сейчас только понимаю, что жизнь одна и нельзя ее тратить на лечение какого-то алкоголика. Если пьет – бросать. Человек взрослый и если его это устраивает, пусть подыхает! Женщины должны перестать быть мамами для мужей. Это научит их думать и осознавать себя взрослыми.

– Руку поднимал?

– Ой, конечно! Это начиналось с утра: я скотина, я шлюха, я мразь, я неблагодарная. Он меня содержит. Он тут ремонт сделал, я это не ценю. В результате, наша дочка его знать не хочет… Юра?

– Здравствуй, – Юра подошел неожиданно. Было видно, что бывшая жена и ее подруга испытали смущение, поняв, что он слышал их. Но ему нечего было сказать. Он прекрасно понимал, что сам виноват во всем. Юра просто протянул бывшей жене ее пуховик и не сказав ни слова, направился прочь.

Он шел в сторону торгового центра. Единственное, чего ему хотелось: выпить. Чувство вины, чувство стыда. От них было не скрыться. Разве что на дне бутылки. Войдя в Платинум, Юра тут же сориентировался, где здесь отдел спиртных напитков. Вот и он, огромный ассортимент спиртных напитков. Водка стоит гордо и отдельно от других своих собратьев. Выбрав себе три бутылки сразу, не думая, что это путь к новому запою, Юра понес их к кассе. Ставя их на стол у кассы, ему показалось, что на дне бутылок что-то плавает. Приглядевшись, он крикнул в ужасе на весь зал. Черви!

– Что с вами? – спросила молоденькая кассирша.

Юра указал на бутылки, но в них была лишь прозрачная жидкость.

– Извините, я передумал. Я слышал рекламу чайного отдела. А где он?

– Вы имеете ввиду китайские чаи, они на втором этаже. Если вас интересует наш…

– Спасибо! – Юра оставил бутылки на кассовом столе и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. – Неужели это предостережение? Или просто я глюки словил? – рассуждал он шепотом. – Мотор сейчас выпрыгнет от страха! На дне бутылок были реальные черви, падальные, трупные. Фу, бля! Никогда больше бухать не стану!

Вот и он, отдел чая. Тут продавцами были китайцы, которые могли посоветовать любой чай, как для уже искушенного любителя, так и для начинающего потребителя чая.

Заварив себе купленный неферментированный зеленый чай, он сел перед компьютером и включил порно. Впервые он смотрел порно поглощая чай, а не пиво, жуя зубочистку, а не смоля сигаретой.

Лесбиянки. Это его любимая тема. Красивые модели, девочки из грез, красота которых столь необычна, что кажется, будто попал в сексуальный рай.

– Вот это Чека-Пека у темненькой! – комментировал зритель у монитора. – Красотки!

Вспомнив о Вере Киле, он сделал вывод:

– Не, Киле еще красивее. Киле – это не женщина, это религия!

Он научился разговаривать сам с собой за время одинокого пьянства, когда после пивнушки догонялся дома один. Как начнет сам с собой рассуждать о женщинах, о работе, о политике, о религии – домовые сбегут. Гладя вожделенно свой живот, он пустился в рассуждения о красоте Киле.

– За такую и жизнь отдал бы и служил бы ей. Как же эта нивхинка, хороша собой. Ох, и хороша. Не, я бы точно ей служил. Жизнь бы за такую телку отдал бы!

Он ощущал, как поднимается его либидо, как в нем пробуждается мужчина, уже потонувший в алкоголе, который присутствовал после каждого рабочего дня и в опохмелении до его начала. Лежа в кровати, он фантазировал, как Вера Киле принимает его клятву на верность себе, словно госпожа. Он же клянется служить ей до самой смерти.