Тотем Человека

— Чем этот костюм лучше моего? — спросил я Сашу. Просто так спросил. От нервов.

Саша нетерпеливо повела головой:

— Так положено. Едешь куда-то, где нужен костюм — Отдел тебе костюм обеспечит.

— Раздевалка вон там, — неожиданно высоким голосом сказал каптер и ткнул большим пальцем за спину. Я посмотрел в указанном направлении. Там была маленькая кабинка.

Выйдя из кабинки, я спросил Сашу:

— Ну как?

— Супер! — сказала та. — Как на заказ.

Мне было неудобно. Жало в плечах, рукава были слишком длинными. И запах…

— А почему так химией несет? — спросил я.

— Чистили, наверное…

— Ваш костюмчик пожалуйте сюда, — произнес каптер, тряхнув черным пластиковым мешком для мусора. — Как вернетесь, выдам в целости и сохранности.

Маска у него была пыльная, на макушке петли поползли, и сквозь них пробилась щетинистая военная прическа. Каптер был блондином.

— Ну, иди вниз, там машина ждет, — сказала Саша и быстро вздохнула. — Ни пуха.

— Поди к черту, великолепная, — сказал я, и мы обнялись.

Внизу и вправду ждала машина, белоснежный 'Мерседес' представительского класса. Как только я подошел, водитель открыл переднюю дверь. Я нырнул в машину, и тут же она тронулась. Водителя, разумеется, я видел только в профиль — черно-вязаный, спецназовский профиль. Белесые ресницы и сжатые губы — вот и все, что оставила маска моему взору.

— Понеслась душа в рай, — сказала Мила. Она устроилась на заднем сиденье, одетая в строгий костюм такого же черного цвета, как и тот, что выдали мне.

Рядом с ней сидел человек с волчьим лицом. У него были маленькие уши, прижатые к голове, короткая стрижка и глаза, смотревшие с профессиональным выражением усталости и доброты.

— Ну как, готов? — спросил он.

Я сразу узнал его по голосу. Это был Константин Палыч, мой куратор. Раньше я видел его только в маске.

— Готов, — ответил я.

— Вводную тебе Саша давала?

Я кивнул.

— Значит, вкратце повторю, — заговорил куратор. — Входим, нас обыскивают. Всех. Дальше идем наверх. Да, переговоры — мое дело. Вам ничего говорить не надо. Так, на чем я… Идем на третий этаж, там будет длинный зал. Я сажусь за стол — для нас должны были подальше место приготовить, но это уж как повезет — вы встаете позади меня. Объект я тебе покажу. Все, дальше работаешь по нему. Сидеть нам недолго, полчаса примерно. Если ничего не получится, в конце встаем и едем обратно. Ничего страшного, не судьба, значит. Если ты все-таки добиваешься результата — действуем по обстоятельствам. Но в любом случае уходим, как только представится такая возможность. Излишне светиться не надо. Ясно?

Мне стало обидно. Что значит — не судьба? Я, что ли, в игрушки с ними играю?

— Ясно, — сказал я.

— Есть, — сказал Константин Палыч. — Будь аккуратнее, нас не зацепи.

Я снова кивнул. 'Нас не зацепи' — это означало: 'мы перед тобой, как на ладони'. Это означало: 'мы боимся тебя'. Это означало: 'как бы там ни было, ты для нас опасен, и обращаться мы с тобой будем, как с любым, кто для нас опасен'. А 'будь аккуратнее' означало: 'мы не такие дураки, какими кажемся, и лучше тебе быть аккуратнее'. Интересно, чем они вооружены? Наверное, у Константина Палыча где-нибудь запрятана ампула с сонным газом, или крошечный шокер, и что-нибудь похожее несет с собой Мила — на всякий случай, для подстраховки, если я вдруг решу перенести свою ненависть на них. Я представил себе, как Мила выходит из машины и оступается, и подворачивает ногу (к примеру), а Константин Палыч тут же, не вынимая руки из кармана, стреляет мне в затылок маленькой серебряной иглой (к примеру), и водитель, для гарантии, сует мне под челюсть трещащий шокер (опять-таки, к примеру). Потом, конечно, все извиняются и пишут объяснительные записки, и приходит Саша со своим фирменным виноватым видом… Кстати, как они собираются пройти через охрану, если у них есть оружие?

— Приехали, — нарушил мои мысли Константин Палыч. — На выход. Ты — телохранитель, поэтому нам должен двери открыть. Субординация такая.

Я вышел из машины. 'Мерседес' стоял у дверей старинного здания. Нас ждали два очень серьезных охранника, которые уставились на меня с рабочим интересом. Стараясь выглядеть значительно, я открыл дверь Константину Палычу, тот не спеша выбрался из машины и пошел вперед, задев меня плечом. За ним двинулась Мила. Мне оставалось только захлопнуть дверь и чуть не вприпрыжку их догонять. За дверями лежал вестибюль, очень современный, сплошь гнутый металл и тонированное стекло.

Здесь тоже была охрана. Совершенно кубический человек подошел ко мне, поигрывая желто-полосатым детектором металла, похожим на игрушечный меч. Он долго утюжил мне бока, плечи, запястья и, с особым тщанием, лодыжки. Потом буркнул что-то вроде 'Ру, пжалста'. Я развел руки, и меня деликатно, однако настойчиво обхлопали; не обошли вниманием даже спину и живот. Я представил, что они могут там искать — меч, например, или метательные кинжалы — и едва не рассмеялся, но потом вспомнил про 'нас не зацепи', и стало не до смеха.

Милу обыскивала страшенная тетка в униформе.