Тотти. Император Рима

Прошли еще две недели, и в драматичном матче, проигрывая 1:3 и имея на одного игрока меньше, мы начали улучшать нашу статистику в матчах с «Лацио». Закончилось все моим голом, который принес нам ничью 3:3. Этот гол стал моим первым в дерби; забил я и в следующем, которое мы наконец выиграли. Таким образом, всего за несколько дней развеялись колдовские чары двух противостояний – с «Юве» и «Лацио». Что же нас потом остановило? Отчасти старая песня на «Сан-Сиро» – поражение 1:4 и невеселое возвращение домой. Отчасти то, что мы много пропускали, бродя вокруг да около. В Кальяри, например, проиграли, забив целых три мяча на выезде, но пропустив при этом четыре. После того как мы были всего в одном очке от первого места, разрыв увеличился до восьми и – поверите ли? – по забитым мячам мы были лучшими, а по пропущенным – десятыми. Второй круг начался с двух поражений на выезде, в Салерно и Венеции, и ничьей дома с «Эмполи». В начале февраля «Рома» была уже седьмой и в четырнадцати очках от лидера, практически играя в другом чемпионате. К тому времени мы уже вылетели из Кубка Италии, впереди был еще мартовский четвертьфинал Кубка УЕФА против мадридского «Атлетико», но в итоге мы проиграли и его.

Президент Сенси никогда мне этого не говорил, но полагаю, что первые контакты с Фабио Капелло начались где-то в это время. Фабио был без работы: после чемпионата Испании, который он выиграл с «Реалом», и неудачного возвращения в «Милан» он взял годичную паузу, понимая, что предложения рано или поздно придут. Причины, по которым он начал переговоры с «Ромой», безусловно, крылись в его любви к городу. Капелло – это человек, который ценит красоту, и он нередко вспоминал в интервью о трех сезонах, проведенных им в столице в качестве игрока, – перед тем как завоевать популярность в «Ювентусе», Капелло в конце 60-х годов был важной частью «Ромы». Спустя некоторое время Земан немного пришел в себя, на «Олимпико» мы обыграли как «Милан», так и «Лацио», претендентов на чемпионство после сползания «Фиорентины» вниз (а «Ювентус» без Але вообще исчез из вида), но каждый раз, когда наша галера, казалось, ловила попутный ветер, она налетала на подводные камни. «Интер» был уже в крутом пике, но, приехав на «Олимпико», в рамках фестиваля «Дырявая защита» выиграл 5:4. Мы были в отчаянии. Чемпионат «Рома» закончила пятой, заработав на пять очков меньше, чем в прошлом сезоне, и все это замечательно отражалось в статистике мячей: забили больше всех, а по пропущенным остались на десятом месте.

НАС ВСТРЕТИЛА ОФИЦИАНТКА, КОТОРАЯ ПО ПРОШЕСТВИИ НЕКОТОРОГО ВРЕМЕНИ ПОСТЕПЕННО НАЧАЛА РАЗДЕВАТЬСЯ, ДВИГАЯСЬ БОЛЕЕ ЧЕМ НЕДВУСМЫСЛЕННО.

Я был расстроен тем, что Земан уходит, потому что с симпатией ко мне относились многие тренеры, но по-настоящему был в меня влюблен только он, и это, конечно, было очень лестно. Я размышлял о том, что стало со мной за эти два года, и понимал, что сделал качественный скачок. Чех, появившись в «Роме», прозвал меня Звездой, но я этого в то время не заслуживал. После его ухода я стал просто Капитаном, и это прозвище будет сопровождать меня до конца карьеры, да и после него тоже.

Я никогда не понимал толком, где проходит граница между грустью по тому, кто уходит, и энтузиазмом, по отношению к тому, кто приходит, но, хотя и могу показаться лицемерным, уверяю вас, что это два похожих чувства. Ушел Земан – и признательность за его отношение соседствует во мне с горечью. Но когда появилась новость, что тренером станет Капелло – я узнал это, как и все, из новостей по телевизору, в то время Сенси моим мнением не интересовался, – я был в отпуске в Троваянике, и мне очень хотелось выйти на улицу и танцевать, как и всему Риму. Капелло был символом победы, он олицетворял ее. Клуб, который подписывал Фабио, открыто заявлял этим о своих целях, и, если Капелло соглашался, можно было говорить, что он считает миссию выполнимой, в противном случае он пошел бы куда-нибудь еще. Несмотря на то что Рим любил Земана, город теперь буквально купался в радости. Всем, кто спрашивал мое мнение, я отвечал очень простой фразой:

– Капелло приглашают не для того, чтобы занимать второе место.

Это решение Сенси было объявлением войны всем соперникам.