Товарищ "Чума"#3

— Есть какие-нибудь мысли, как нашего одноглазика выручать будем? — по-деловому осведомилась мамашка, избавив меня от продолжения вынужденного вранья.

Нашего одноглазика? Да, я знал, что Лихорук тоже успел стать своим в нашем доме. Но чтобы настолько! И чем это он успел растопить сердца моих девчонок? Если Акулина заступалась за него с самого начала, то Глафира Митрофановна, как мне казалось, относилась к нему с некоторым предубеждением прохладцей.

Как к какому-то не очень приятному человеку. Которого, по каким-то причинам, не пошлёшь далеко и быстро, как хотелось бы. Поэтому, и приходиться терпеть. Но сейчас его прозвище было произнесено с такой теплотой… И кем? Глафирой Митрофановной! Мне стало понятно, что Лихорук отлично вписался в нашу странную семейку, став по настоящему родным. Как и мы все. Братишка. Ну, что с него взять?

— Мысли есть, — ответил я. — Но в одиночку не справимся…

— Кого в помощь звать собрался? — последовал следующий вопрос, хотя и без этого было понятно, к кому за помощью идти.

— Лешего я уже попросил, — сообщил я девчатам, задрав голову и поглядев на стремительно темнеющее небо.

О наших взаимоотношениях с лесным хозяином я, конечно же, рассказал им всё без утайки. Тогда Глафира и поведала мне, что вот уже которую сотню лет ведьмы из Гнилого угла с лешим составляют своеобразный договор о взаимных обязательствах. А я ведь об этом до сего момента ни сном, ни духом. Думал, что самый умный здесь — с самим лесным хозяином закорешился. А всё, оказывается, давным-давно оговорено. И «неча изобретать велосипед», — как сказала мне мамашка.

— Его работа? — поглядев на покрывающееся черными дождевыми тучами небо, вслед за мной поинтересовалась Глафира Митрофановна. — Уж очень резко погода испортилась. В это время года такого обычно не бывает.

— Его, — кивнул я. — Обещал устроить немцам настоящий армагедец.

— И зачем? — не поняла моей затеи «тещенька».

— Боюсь, что увезут куда-подальше нашего одноглазика, а там на «ремни» распустят… Ну, на опыты там, или еще что…

— Да кто мог его поймать? Ты мне ведь так и не сказал, — напомнила Глафира Митрофановна.

— Монахи какие-то в черных сутанах с капюшонами, — ответил я. — Леший сказал — жрецы Единого это…

— Жрецы Единого? — задумалась на мгновение женщина. — Инквизиторы, разве что? — наконец выдала она. — У них в Европах этого добра навалом. Сколько они ведьм пожгли в средние века и не перечесть.

— Инквизиторы? Твою мать! — выругался я, только теперь понимая, насколько тяжко вляпался Лихорук. — Тогда точно поспешать надо! Акулинка, проводишь меня к партизанам?

[1] 7,62-мм снайперская винтовка Драгунова (СВД) — советская самозарядная снайперская винтовка, разработанная в 1957—1963 годах группой конструкторов под руководством Евгения Драгунова и принятая на вооружение Советской Армии 3 июля 1963 года вместе с оптическим прицелом ПСО-1.

[2] Жить по покону, т.е. по правилам, проверенным временем.

Глава 5

К появлению очередной вороны с гранатой в скрюченных лапах, Чумаков специально не готовился. Но, после того первого случая подсознательно ожидал чего-то подобного. Если партизаны, как предполагал оберст-лейтенант, научились так искусно работать с птицами — то одной диверсией дело явно бы не закончилось.

Вот только одного Иван не понял, как эта летучая бестия-террорист, так точно вычисляла оберст-лейтенанта из кучи окружающего его народа? А чтобы понять, что птица была заряжена и наведена именно на Кремера — и семи пядей во лбу не надо быть.

Первыми, если появляется такая возможность, всегда надо выбивать высшее руководство. И в другое время Чумаков только бы порадовался, что партизанам удалось ухлопать настолько серьёзную вражескую шишку — хоть и не генерал, но начальник оперативного штаба 13-й танковой дивизии, тоже не хрен в стакане! Но в конкретный данный момент Чумаков не мог позволить ему так бездарно сдохнуть.

Ведь теперь только от оберст–лейтенанта зависело, насколько легко пройдет внедрение. Кремер стал настоящим пропуском разведчика, его реальным шансом глубоко окопаться в рядах оккупантов, не вызывая никаких подозрений. По крайней мере, пока его миссия не перейдет в завершающую фазу. Поэтому, пусть поживёт еще гребаный любитель хорошего коньяка и доступных женщин.

Едва ворона ворвалась в избу сквозь распахнутое Кремером окно, Чумаков уже был готов к действию. Он даже сам еще не успел осознать, что и как лучше сделать, его тренированное тело, действовавшее, казалось на одних лишь рефлексах, ухватило ворону за лапу, в которой птица держала лимонку.

Ворона истошна заорала и забилась в руках разведчика, испражняясь жидким дерьмом во все стороны. Но Иван уже крепко удерживал в кулаке спусковой рычаг, который блокировал боёк в исходном положении, не давая гранате взорваться. Предохранительной чеки в «лимонке» уже, естественно, не было. Для птицы это было бы уже совсем немыслимым делом.