Товарищ "Чума"#4

Лесной владыка надеялся, что ледяные воды озера сумеют погасить темный колдовской огонь. Либо немного замедлить его действие и облегчить страдания, пока не будет найден действенный способ мне помочь.

Старичок-лесовичок взмахнул своей кривой клюшкой, и исполинские столетние дубы со скрипом раздались в стороны, открыв не просто волшебную лесную тропику, а целое загородное шоссе.

— Ой, мамочки! — тоненько пискнула Акулина, с изумлением разглядев что-то в конце открывшегося пути. — Это же «Приют старого вурдалака»! — Узнала она знакомый пещерный провал. — До него полдня пути, а тут — прямо рукой подать! Но ведь не бывает так…

— Тихо, родная! — быстро заткнула ей рот мамашка. — Не гневи лесного хозяина, доча! Бывают в жизни и не такие чудеса!

Разросшиеся до гигантских размеров «вьюнки» вновь вцепились в меня со всех сторон, и споро поволокли, сменяя друг друга, по мягкой зеленой траве. Она оказалась обильно покрыта росой. Так что я заскользил по этому зеленому ковру, словно по скользкому льду. И это — в самый разгар жаркого летнего дня!

Умеет же дедко Большак решать неразрешимые проблемы! Если выживу — отблагодарю, чем смогу. Дружбой с такими могущественными сущностями дорожить надо!

Я летел вперед по чудесной лесной дороге, постепенно набирая скорость. Лианы перехватывали меня у своих «товарок», которые под воздействием черного огня постоянно распадались прахом. Да и за спиной я оставлял в яркой зеленой траве темный след загубленной растительности, тоже сгнивающей при соприкосновении с моим полыхающим телом.

Но, несмотря на всё это, я летел с поистине чудовищной скоростью. Я даже глазом не успел моргнуть, как оказался возле чернеющего провала, дышащего подземным холодком — входа в темное чрево пещеры под примечательным названием «Приют старого вурдалака».

Хоть в голове у меня уже совсем ничего не осталось из-за терзающей боли, но очередная тупая мысль всё равно как-то успела проскочить: а этот мифический вурдалак действительно существовал? Не подумайте, что я испугался какого-то мертвого кровососа, от него бы сейчас, вздумай он полакомиться моей весьма горячей (интересно, а до скольки градусов я нагрелся?) кровью, не осталось бы ничего — лишь горстка могильного праха.

Подтащив меня к самому входу, лианы с размаху забросили меня в темную прохладу пещеры. Бросок был настолько сильный, что перекувыркнувшись в воздухе несколько раз, я, как самый неумелый прыгун с трамплина, плашмя вошел в воду, подняв кучу брызг.

Вода в пещерном озере, никогда не видевшая солнечного света, оказалась по настоящему студеной. Даже берега этого подземного водоёма оказались сплошь покрыты льдом. Но сейчас это было то, что мне нужно! Погрузившись в ледяную воду с головой, я испытал настоящее, и ни с чем не сравнимое блаженство.

Вода подземного озера, наконец-то, сумела сбить и потушить это адское пламя и понизить температуру моего тела. Какое-то время я плыл под водой и боялся вынырнуть на поверхность, опасаясь, что опять начну полыхать. Ну, возможно не целиком, а лишь головой.

Хотя, это очень странно, что магический огонь вообще сбивается обычной водой, пусть и весьма ледяной. Ведь, думается мне, что кислород для горения этого огня совершенно ни причем. Этот костёрчик работает на совершенно ином топливе. А вот как передавить ему крантик — это уже большой вопрос из разряда «а хрен его знает, товарищи дорогие?»

Но поскольку жабры я отращивать еще не научился, выныривать из-под воды мне всё-таки пришлось. Пламя не вспыхнуло в ту же секунду, и я погрёб к заледеневшему берегу, на котором меня уже поджидали леший с Лихоруком. В голове уже немного прояснилось, а боль от магического огня утихла.

Самое интересное, что я не нашел на своем теле, покрывшимся от холода огромными пупырышками, никаких повреждений, типа волдырей, ожогов, сгоревшей кожи… Да, черт побери, у меня даже волосы на голове не сплавились в колтун, как это бывает при высокой температуре!

Но я же видел, как покрылись язвами руки моего одноглазого братишки. Видел рассыпались прахом растения лешего. А я разве что схуднул мальца… Я и так-то не был толстым, а теперь все ребра легко пересчитать можно даже с закрытыми глазами — так они теперь из-под кожи и торчат.

Я постепенно ускорялся, выгребая к берегу — меня начало потихоньку пробирать. Пещерная стылость проникала прям до самых костей, ведь теперь между ними и ледяной водой не было никакой жировой прослойки, только тонкая кожа, ставшая после всех приключений пергаментно-тонкой. И к концу пути, меня начало основательно подтряхивать от холода

Прям, как в известной поговорке: попал из огня, да в полымя́! Хотя, применять её в таком контексте, не совсем верно. Это я тоже по привычке, как и многие люди, воспринимающие эту поговорку в искажённом смысле. Отчасти это вызвано схожестью со словом: «полынья». И многие понимают поговорку именно так: «из огня да в полынью», как в моём случае.