Товарищ "Чума"#4

— Уверен, майн рейхсфюрер! — Решив, что ему нечего терять, пошел ва-банк Хорст, вскочив со своего своего места и замерев по стойке «смирно».

— Сядь, Волли… — недовольно поморщился Гиммлер. — Ты не тупой солдафон, которых хватает в кабинетах рейхсканцелярии. Не нужно им уподобляться.

— Слушаюсь, герр рейхс…

— Для нашего узкого круга — Генрих, — Гиммлер с мягкой улыбкой вновь перебил Хорста, усевшегося на своё место.

— Значит, — продолжил он, — с помощью машины, изобретенной этим русским ученым… Опять эти русские! — брезгливо выдохнул он. — Если я правильно понял, с помощью машины можно забрать годы жизни у одного человека и передать другому?

— Да, — коротко ответил Хорст. — Не вдаваясь в нюансы, в этом и заключается сама суть «Теории длинного времени» — один человек в состоянии потреблять биологическое время другого. Существуют уникумы, которым для этого даже не нужна никакая машина. Но с помощью изобретения профессора Трефилоффа…

— Я вспомнил, Волли! Можешь дальше не продолжать! — Вновь остановил Хорста рейхсфюрер. — Это очень и очень перспективный проект! И что, этот ваш русский профессор вышел из комы?

— Да, с помощью препарата Рудольфа он очнулся, — согласно кивнул Хорст.

— Так… — Глаза Гиммлера «затуманились», он напряженно думал. — Не хотите ли вы сказать, что приём препарата пробудил в этом русском магические способности?

— Увы, нет, — виновато развел руками Левин. — Приём препарата не пробуждает дар.

— Этот Трефилофф до приёма «концентрированной искры» уже имел сформированную магическую систему, — ворчливо произнес пожилой бригадефюрер СС, — источник, резерв и слаборазвитую сеть энергетических каналов. Если хочешь знать моё мнение — эта магическая система сформировалась под воздействием его чудо-агрегата. Ведь «биологическое время» — это ни что иное, как еще одна сторона искры творения! И этот русский вполне уверенно «переваривает» концентрат Рудольфа, как нормальный колдун.

— Значит так! — Гиммлер громко хлопнул ладонью по подлокотнику кресла, прекращая всевозможные обсуждения. — Всё, что вы мне тут рассказали, меня весьма обрадовало. Но…

Рехсфюрер обвел суровым взглядом каждого из присутствующих в каминном зале. Волли Хорст просто кожей почувствовал, что второго провала своего проекта он не переживет. Его либо поставят к стенке по личному приказу рейхсфюрера, либо отдадут на опыты в чудовищные лаборатории «коллеги» Левина, где из людей выжимали не что-нибудь, а божественные животворящие искры. Радовало лишь одно, что удачливый жучара Рудольф находится теперь с Волли в плотной связке, и провал Хоста теперь будет общим.

— Постарайтесь, друзья, — после небольшой паузы продолжил Рейхсфюрер СС, — как можно скорее довести свои незаконченные исследования до практического результата! Ведь сумел же Рудольф разработать свой чудесный препарат, а старина Карл сумел освоить его применение и даже вырастить нашему товарищу утраченный глаз. Вы представляете, друзья, у истоков какого могущества мы с вами сейчас находимся? Могучие бессмертные маги! — Голос Гиммлера зазвенел от охватившего его возбуждения. — Это именно то, к чему мы должны стремиться всеми силами! Мы с вами, соратники, обязательно станем новыми богами этого мира! И сделаете это именно вы! Ваши имена будут прославлять в веках и тысячелетиях!

Хорст понял (как и его коллеги, знавшие Генриха намного лучше), что рейхсфюрера от обилия столь необычной и фантастической информации что называется понесло. Ведь сейчас ему не только показали, но и дали надежду, что все его бредовые мечтания имеют под собой реальную основу.

В другое время его без раздумий бы упекли в дом умалишенных, как старика-Вилигута, но кто сейчас решиться прекословить всесильному дядюшке Хайни? Разве что сам фюрер. Но если Волли сумеет вытянуть секрет «выделителя времени» у русского профессора, то даже сам фюрер будет безропотно есть с руки Гиммлера. Ибо он тоже хочет жить вечно.

Рейсфюрер СС еще некоторое время строил грандиозные планы насчет будущего могущества, величия и всего остального что должно этому сопутствовать. Он обещал всем присутствующим, что именно они войдут в элиту-элит Тысячелетнего рейха, став на одну ступень вместе с ним и фюрером.

Но Волли отчего казалось, что, если мечтам Гиммлера и суждено сбыться, делиться приобретенным могуществом он не будет ни с кем. Нет, тех, кто всё это «изобрёл и разработал», он не забудет и не обделит «своей милостью». Ведь никто из них не стремится к власти, все они настоящие фанатики своего дела.

А вот насчет судьбы фюрера у Хорста были определенные сомнения. Настоящее могущество и власть не делится надвое. Но ему отчего-то было на это плевать. Шесть лет сплошных неудач не прошли бесследно. Его душа огрубела и оделась непроницаемым панцирем. Он уже не был тем восторженным молодым учёным, романтиком, готовым на всё ради Германии и науки. Но романтика ушла, остались жестокие будни, в которых Волли Хорсту было плевать на всех, кроме себя самого.