Товарищ Ленин

Посещение французских предвыборных собраний дало яркую картину, что такое выборы в «демократической республике». Со стороны это прямо поражало. Поэтому так нравились Ильичу песни революционных шансонеточников, высмеивавших выборную кампанию. Помню одну песенку, в которой описывалось, как депутат ездит собирать голоса в деревню, выпивает вместе с крестьянами, разводит им всякие турусы на колесах, и подвыпившие крестьяне выбирают его и подпевают: «Tas ben dit, mon gal» (Правильно, парень, говоришь!). А затем, заполучив голоса крестьян, депутат начинал получать 15 тысяч франков депутатского жалованья и предавал в палате депутатов их крестьянские интересы…

Любил Ильич ходить в театр на окраины города, наблюдать рабочую толпу. Помню, мы ходили раз смотреть пьесу, описывающую истязания штрафных солдат в Марокко. Интересен был зрительный зал: больно уж непосредственно реагировали на все наполнявшие театр рабочие. Спектакль еще не начался. Вдруг весь театр в такт завопил: «Шляпа! Шляпа!» Оказалось, в театр вошла какая-то дама в высокой модной шляпе с перьями. Это публика требовала, чтобы дама сняла шляпу, ей пришлось подчиниться. Начался спектакль. В пьесе солдата берут и отправляют в Марокко, а его мать и сестра остаются в нищете. Хозяин квартиры согласен освободить их от платы за квартиру, если сестра солдата станет его наложницей. «Скотина!», «Собака!» — несется со всех сторон. Я не помню уже подробно содержания пьесы. Изображено там было, как мучают в Марокко не подчиняющихся начальству солдат. Кончилась пьеса восстанием и пением «Интернационала». Эту пьесу запрещали играть в центре, но на окраинах Парижа ее играли, и она вызывала бурю аплодисментов…

Н. К. КРУПСКАЯ.

Из «Воспоминаний о Ленине»

* * *

…Никто не даст нам избавленья —

Ни бог, ни царь и ни герой.

Добьемся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Чтоб свергнуть гнет рукой умелой,

Отвоевать свое добро, —

Вздувайте горн и куйте смело,

Пока железо горячо!

Это есть наш последний

И решительный бой.

С Интернационалом

Воспрянет род людской.

Э. ПОТЬЕ.

Из «Интернационала»

Перевел с французского А. Коц

ЧУЖДО ЛИ НАМ, ВЕЛИКОРУССКИМ СОЗНАТЕЛЬНЫМ ПРОЛЕТАРИЯМ, ЧУВСТВО НАЦИОНАЛЬНОЙ ГОРДОСТИ! КОНЕЧНО, НЕТ! МЫ ЛЮБИМ СВОЙ ЯЗЫК И СВОЮ РОДИНУ, МЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО РАБОТАЕМ НАД ТЕМ, ЧТОБЫ ЕЕ ТРУДЯЩИЕСЯ МАССЫ (Т. Е. 9/10 ЕЕ НАСЕЛЕНИЯ) ПОДНЯТЬ ДО СОЗНАТЕЛЬНОЙ ЖИЗНИ ДЕМОКРАТОВ И СОЦИАЛИСТОВ. НАМ БОЛЬНЕЕ ВСЕГО ВИДЕТЬ И ЧУВСТВОВАТЬ, КАКИМ НАСИЛИЯМ, ГНЕТУ И ИЗДЕВАТЕЛЬСТВАМ ПОДВЕРГАЮТ НАШУ ПРЕКРАСНУЮ РОДИНУ ЦАРСКИЕ ПАЛАЧИ, ДВОРЯНЕ И КАПИТАЛИСТЫ. МЫ ГОРДИМСЯ ТЕМ, ЧТО ЭТИ НАСИЛИЯ ВЫЗЫВАЛИ ОТПОР ИЗ НАШЕЙ СРЕДЫ, ИЗ СРЕДЫ ВЕЛИКОРУССОВ, ЧТО ЭТА СРЕДА ВЫДВИНУЛА РАДИЩЕВА, ДЕКАБРИСТОВ, РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ-РАЗНОЧИНЦЕВ 70-х ГОДОВ, ЧТО ВЕЛИКОРУССКИЙ РАБОЧИЙ КЛАСС СОЗДАЛ В 1905 ГОДУ МОГУЧУЮ РЕВОЛЮЦИОННУЮ ПАРТИЮ МАСС, ЧТО ВЕЛИКОРУССКИЙ МУЖИК НАЧАЛ В ТО ЖЕ ВРЕМЯ СТАНОВИТЬСЯ ДЕМОКРАТОМ, НАЧАЛ СВЕРГАТЬ ПОПА И ПОМЕЩИКА.

В. И. Ленин

«ЭТОТ — НАШ!»

…Но вот поспешно взошел на кафедру Владимир Ильич, картаво произнес «товарищи». Мне показалось, что он плохо говорит, но уже через минуту я, как и все, был «поглощен» его речью. Первый раз слышал я, что о сложнейших вопросах политики можно говорить так просто. Этот не пытался сочинять красивые фразы, а подавал каждое слово на ладони, изумительно легко обнажая его точный смысл. Очень трудно передать необычное впечатление, которое он вызывал.

Его рука, протянутая вперед и немного поднятая вверх, ладонь, которая как бы взвешивала каждое слово, отсеивая фразы противников, заменяя их вескими положениями, доказательствами права и долга рабочего класса идти своим путем, а не сзади и даже не рядом с либеральной буржуазией, — все это было необыкновенно и говорилось им, Лениным, как-то не от себя, а действительно по воле истории. Слитность, законченность, прямота и сила его речи, весь он на кафедре — точно произведение классического искусства: все есть, и ничего лишнего, никаких украшений, а если они были — их не видно, они так же естественно необходимы, как два глаза на лице, пять пальцев на руке.