Товарищ Резак (СИ)

Дпсники валялись за машиной, куда мы их оттащили, а вдали показались фары знакомой тачки. Гайка только хмыкнула, подняла одну из свалившихся фуражек и сняла с вешалки, висевший за передним сиденьем ментомобиля, китель с лейтенантами погонами. Смотрелось весьма странно. Патрульная машина со всеми открытыми дверями, включённой мигалкой и девица на высоченной платформе, в общем-то не особо одетая, как обычно, с накинутым на плечи ментовским кителем и залихватски нахлобученной фуражкой.

Нам сегодня определённо везёт. Медленно переваливаясь через бордюры, ткнувшись в одну клумбу, потом немного развернувшись и ткнув другую, остановился и немного подумал большой, белый, знакомы нам джип жены главы администрации. Развернулся. Очевидно не найдя более подходящий дороги, аккуратно, медленно стал переполз через центральную, самую большую клумбу с розами. Проделал колею в цветах, переполз тротуар и выехал на дорогу.

Выставив руку с палкой, Гайка тормознула знакомый нам по прошлому разу белый джип. Машина остановилось, приоткрылась окно, на мою подругу внимательно посмотрела растрёпанная, с распухшим и от силикона губами девица. Открыла окно полностью. Совершенно очевидно, что она была вообще ни разу не трезвая, высунулась к моей подруге и сказала грозную фразу:

— Слышь ты, коза! Чего тормозишь? Хочешь без погон остаться?

Происходящее на моих глазах, явно выходило за рамки простого человеческого понимания. Даже в тупых иностранных комиксах в полицейских переодевались гораздо больше, чем практически на голое тело накидывали китель и одевали фуражку. И те, кого останавливали, сразу агрессивно так никогда не реагировали. Гайка швырнула палку за спину, перехватила левой рукой девицу за волосы и наполовину выволокли из машины, повернулась ко мне:

— Трахать будешь?

Я отрицательно качнул головой, а она пожала плечами вынула свой любимый пистолет с интегрированным глушителем, и под каким-то ловким углом приставила к затылку. Выстрелила. Первая пуля у Гайки всегда была экспансивная, а вторая бронебойная, потому что никогда не знаешь на какую тварь нарвёшься. Она считала, что останавливающий эффект первого попадания важнее, чем проникающий. Выстрел был сделан очень удачно. Всего несколько капель крови брызнуло через открытый насиликонинный рот. Очевидно, она как-то нашла и повредила мозг у этой курицы. Сунула пистолет обратно в кобуру за бедром, а второй рукой перехватила тётку за лифчик на спине, просунув руку в большой широкий проем майки. Выволокла тело из машины через окно и перетащила к ментам.

Всё получилось лихо, и ей удалось не запачкать машину.

— У меня транспорт есть, дальше ты сам, но могу куда-нибудь подбросить.

— Нет Гайка, я возьму ментовскую. Всегда хотел проехаться. Мне ещё за Трахом надо съездить, он просил, чтобы посмотреть, как мы сестру выбираем.

— Ну как знаешь, тогда я поехала в клуб Эльдарада.

Она делала ударение на каждом слоге. Сняла себя своё небольшое платье-халатик, повязала вокруг бёдер, как дела в прошлом раз и белый джип, со скрипом покрышек об асфальт унёсся в ночь сельского поселения. Вот как она это делает? Это-же полноприводный, в полной комплектации с коробкой автоматом. Как ей удаётся добыть свист колёс из полноприводной машины? Ещё несколько секунд посмотрел вдаль, где уже исчез силуэт белой огромной машины, и направился к ментовской.

Трах? Трах он очень интеллигентный, когда хочет. Я его нашёл там, где и должен был найти, на остановке, сложенной из кирпича и перекрытой тонкими бетонными плитами, в точь-точь такой же, как и миллион других остановок по большим просторам нашей страны. Одет он был как обычно в чёрные джинсы, тёмную майку, чёрную куртку, а его чёрный рюкзак лежал на скамейке. Опираясь на стену остановки был прислонён автомат, обычный Вал, с которыми тут почти все ходят. В руках он держал очки с тонкой оправой из жёлтого металла. Он их снимал с переносицы и совсем по профессорский отводил, а потом вешал обратно на нос, с интересом рассматривая две бутылки.

Я остановился, одел оставшуюся в машине фуражку, подошёл и козырнул:

— Гражданин Трах, предъявите документы на ношение спиртного.

На меня посмотрели сквозь надетые на кончик носа очки:

— Резак, ты зануда. У меня сокровище, а ты с какими-то бумажками. Вот посмотри. — и протянул мне бутылку с выгоревшей этикеткой.

Обычная чебурашка. Повертел бутылку, пожал плечами.

— Эх ты, деревня! Это та, самая, которой наши пращуры отравились. Представляешь, в оригинале, за 20 лет до перестройки делалось? У вас была Перестройка?

Утвердительно кивнул, а он продолжил: