Товарищ Цзян Цин. Выпуск первый

31 марта 1947 года они прибыли в Цюцзяпин, расположенный на берегу реки Хуайчжу. И здесь ей как-то попался на глаза солдат из их роты, который носил военную фуражку с эмблемой гоминьдана! Она гневно потребовала, чтобы он снял фуражку. Для большей наглядности Цзян Цин сняла собственную восьмигранную фуражку с красной звездой, выхватила у него гоминьдановскую и, надев её на себя, свирепо уставилась на солдата. Другие товарищи, видевшие этот обмен, сердито смотрели на неё. Но она стояла на своём: она показала молодому солдату и всем присутствовавшим при этой сцене, что в их стан просочились правые оппортунисты, которые учат солдат носить на фуражках гоминьдановский значок вместо красной звезды — символа коммунистической партии[210]. В спор вступил Ли Вэйхань, в то время ректор партшколы. Увидев, что Цзян Цин надела фуражку солдата, он крикнул:

«Сейчас же сними эмблему гоминьдана!»

«Да, гоминьдан и коммунистическая партия воюют! — воскликнула она в ответ.— И любой, кто ещё носит эмблему гоминьдана, пусть подчиняется ей, ведь она — политический инструктор!»

Они продвигались всё дальше, держась близко к горам, пока не выбрались на равнину. Во время десятиминутных привалов после каждого часа ходьбы они притоптывали на месте, чтобы хоть как-то согреться на пронизывающем холоде. На Цзян Цин было меховое пальто, но и оно не спасало — она всё равно промерзала до костей. Кто-то из товарищей пустил по кругу небольшую бутылку со спиртом — и сразу стало теплее.

Они продолжали свой путь, следуя заведённому порядку: выходили с наступлением сумерек, шли всю ночь, а на рассвете разбивали лагерь и спали большую часть дня. (Даже после Освобождения многие лидеры старшего поколения, в том числе и Цзян Цин, сохранили эту привычку — работать ночью и спать днём.) В начале апреля они продолжали продвигаться на запад, и пятого числа прибыли в Цинъянча, где пробыли несколько дней. Первое, что они сделали,— это пополнили запасы «трёх сокровищ», так необходимых в пути: соли, меха и лекарственных трав.

На этой стадии войны некоторые руководители взяли себе псевдонимы, чтобы противнику труднее было установить их личность и выследить их. Псевдонимы выбирались очень тщательно, Председатель решил назваться Ли Дэшэном, то есть «полным решимости одержать победу», а Чжоу Эньлай — Ху Бишэном, то есть «уверенным в победе»[211]. В дни отдыха в Цинъянча ЦК из соображений безопасности был снова переименован — на сей раз в 9‑й отряд[212]. Как и раньше, он состоял из четырёх групп, и Цзян Цин продолжала быть политическим инструктором в одной из них.

Во время краткого пребывания в Цинъянча Председатель часто уединялся в своем жилище — ему надо было сосредоточиться, сформулировать свои взгляды. 9 апреля он издал циркуляр, в котором классифицировал «временный» (так он назвал его тогда) уход из Яньани как тактический шаг, необходимый для защиты всего Пограничного района Шэньси — Ганьсу — Нинся[213]. Он писал, что нападение на Яньань и Шэньси — Ганьсу — Нинся в целом было бы ошибочно рассматривать как признак силы и мощи гоминьдана; наоборот, это свидетельствует о кризисе в его рядах. Поэтому Председатель призвал компартию и войска приложить все силы для защиты этого района.

Ⅲ

На очередной остановке в Ванцзявани они провели два месяца и снялись только 7 июня. Эта деревня, в которой жило десять семей, примостилась у подножия горы в уезде Цзинбянь. Противник находился всего в шести милях от лагеря. ЦК располагался в двух смежных пещерах. Цзян Цин и Председатель занимали внутреннюю пещеру, а Чжоу Эньлай, Лу Динъи и Жэнь Биши, совершавшие поход без жён,— во внешней[214]. Когда четверо мужчин проводили заседания, Цзян Цин должна была уходить из пещеры и проводить время в сарае вместе с ослами. (Это нелепое воспоминание развеселило её.) Цзян Цин торчала в этом сарае целыми днями, мучаясь от безделья, у неё завелись вши и блохи, она быстро теряла в весе, а на шее выскочил большой чирей. Откуда он взялся, она не могла себе представить. Когда заседания ЦК кончались, Председатель звал её, выслушивал её жалобы и, как она выражалась, «просвещал её». На её ложе он обнаружил рассадник клопов. Это они кусают тебя и вызывают опухоли, объяснил он. В честь этих клопов, стройными шеренгами марширующих по стенам, они переименовали сарай в «клопиный штаб». После этого Председатель и Цзян Цин провели карательную операцию и уничтожили всех клопов до одного. (Цзян Цин рассказала об этом со смехом.)