Товарищ Жан

Довольно быстро он создал себе определенную репутацию: ярый сторонник запрета на службу гомосексуалистов в армии и полиции и неутомимый борец за введение смертной казни. В 1987 году он обвинил правительство Канады в попытке сокрытия информации о шпионском скандале тридцатилетней давности. В 1950 году канадский дипломат по имени Э. Герберт Норман был обвинен американским сенатором Джозефом МакКарти в работе на коммунистов. Но еще до завершения расследования, Норман покончил с собой, находясь в Каире, где в то время работал. Однако ходили слухи, что его просто сбросили с крыши, в то время как египетская полиция официально заявила, что он прыгнул сам. Спустя почти тридцать лет, одна из канадских газет решила провести собственное расследование, но разведслужба Канады отказалась предоставлять какие-либо материалы, ссылаясь на закон о неразглашении информации личного характера. Кинди буквально влез в тяжбу газеты со спецслужбами и заявил журналистам, что не понимает, почему правительство Канады пытается защитить бывшего шпиона КГБ, и что сам он не питает никакой жалости к предателям, которые должны быть преданы осуждению общественности, невзирая на срок давности.

Спустя три года после этой истории, наделавшей много шума, имя Кинди опять попало на первые полосы канадских газет в еще более скандальном контексте. Кинди выгнали из партии за то, что он проголосовал против введения налога на товары и услуги, который поддерживал премьер-министр Малруни. Бунтарь Кинди назвал своих бывших однопартийцев "роботами" и заявил, что будет участвовать в следующих выборах в 1993 году как независимый кандидат.

Во время приема, устроенного украинской диаспорой, на котором он познакомился с Доморацким, Кинди как раз и занимался сбором пожертвований на свою очередную предвыборную кампанию. Позже, в разговоре с Сергеем, Кинди пожаловался ему на проблемы с финансированием своего участия в выборах 93-го года. "Доморацкий считал, что уязвимость Кинди состоит именно в том, что ему срочно нужны деньги", — рассказывал Сергей.

Взвесив все "за" и "против", Сергей послал в Центр шифрограмму, где описал ситуацию и попросил разрешения на первичный контакт с Кинди. Последовала довольно интенсивная переписка с уточнением деталей, после чего Центр дал добро на контакт, но предупредил, что в случае публичного скандала вся карьера Сергея окажется под угрозой.

Избежать участия Доморацкого в процессе вербовки Сергей не мог. "Мы решили, что Доморацкий предложит Кинди пожертвовать 10 тысяч долларов на его кампанию от себя лично. Тогда, если этот факт станет достоянием общественности, Кинди сможет сказать, что деньги дал его друг. Правда, это не имело никакого значения. Канадский политик не может принимать деньги от гражданина России, будь это дипломат или офицер СВР. Тем более, что каждая собака в Оттаве знала, что Доморацкий — сотрудник российской разведки". Было решено, что Доморацкий пригласит Кинди на ланч, а после трапезы предложит внести деньги в фонд его предвыборной кампании.

Центр одобрил план с одним условием. Руководство потребовало, чтобы на протяжении всей встречи велась аудиозапись. "Удачная вербовка члена канадского парламента была бы, несомненно, экстраординарным событием. В случае успеха, об этом тут же доложили бы Ельцину. Мы должны были постараться исключить любую возможность сделать неверный шаг. Центру нужна была запись встречи, во-первых, чтобы убедиться в том, что мы с Доморацким не пускаем им пыль в глаза в надежде на повышение, а во-вторых, чтобы было чем шантажировать Кинди".

Сергей велел Доморацкому купить бумажник, в который поместилось бы 10 тысяч долларов сотенными купюрами. Деньги прислали из Москвы дипломатической почтой. Доллары были новехонькие, ни разу не бывшие в употреблении, и Сергей даже засомневался, не фальшивые ли они. Надев перчатки, он аккуратно уложил деньги в бумажник, убедившись, что вся сумма помещается туда без проблем. Потом заставил Доморацкого тренироваться извлекать этот бумажник из внутреннего кармана пиджака таким образом, чтобы не оставлять на нем отпечатков пальцев — слегка подавшись вперед, тот должен был выдергивать кошелек, касаясь только его торцов таким образом, чтобы он сам выпал на стол. После окончания упражнений был вызван специалист из техотдела СВР, который протер бумажник и убедился, что на нем не осталось отпечатков пальцев.

Доморацкий позвонил Кинди на его личный номер и договорился о встрече в ресторане неподалеку от парка Гатино. В СВР считали, что канадская разведка не станет прослушивать частные разговоры Кинди, так как он был членом парламента. Сергей выбрал парк Гатино потому, что он был всего в пяти минутах езды от центра Оттавы и, в то же время, представлял собой огромный зеленый массив площадью 225 квадратных миль с многочисленными дорожками, прудами и смотровыми площадками. Ресторан "ЛеТюлип" находился в одном из лесистых уголков на самой границе парка.