Товарищ Жан

Утром назначенного дня Доморацкий поехал на машине в один из торговых центров и побродил там по магазинам, делая вид, что занят шоппингом. Потом покатался на общественном транспорте с несколькими пересадками, пока не убедился, что за ним не следят, и только после этого сел на автобус, идущий в парк Гатино. Зайдя в лес, переоделся в захваченный с собой спортивный костюм и кроссовки и проделал пару миль пешком в направлении ресторана. Приблизившись к цели, он опять облачился в обычную одежду и вышел из зарослей.

В это время Сергей с дежурным шифровальщиком сидели в посольстве у аппарата закрытого канала связи с Центром. Канал был активирован, но обе стороны молчали, находясь в тревожном ожидании.

Ланч был назначен на полдень. В случае если Кинди возьмет деньги, Доморацкий должен был сказать, что свяжется с ним позже, и тут же покинуть ресторан. В Центре не хотели давать Кинди лишней минуты на тот случай, если он передумает их брать или бросится звонить в полицию, пока Доморацкий еще там. Согласно расчетам Сергея, после обратного пути через лес с двумя переодеваниями и последующей поездки на автобусе, тот должен был вернуться в посольство около 2 часов дня или в 10 вечера по московскому времени.

"В два часа я в ожидании посмотрел на дверь — никто не появился. Я начал нервно ходить по комнате. Прошел час, два, три. В шесть вечера шифровальщик сказал: «Надо связаться с Центром. Начальник Отдела Северной Америки и директор СВР ждут доклада. Мы должны сообщить, что тут у нас происходит»".

"Нет, — ответил Сергей, — мы ничего не знаем наверняка".

"В семь вечера — по-прежнему тишина. Прошло еще три часа — Доморацкий так и не появился и не позвонил. Шифровальщик опять обратился ко мне: «Сергей, операция провалилась. Вы должны сообщить об этом в Центр». Конечно же, я подозревал, что Доморацкий арестован. Иначе, почему он не вернулся? В голове крутились всякие предположения. Например, что Кинди нас всех обвел вокруг пальца, и все это было заранее спланированной провокацией канадской полиции".

В начале двенадцатого Сергей попросил шифровальщика дать ему шиф-роблокнот с желтыми пронумерованными страницами и написал следующее: «"Юргис» не вернулся. Пропал. Предполагаем провал операции. Прошу инструкций для минимизации ущерба". Он уже протянул было листок шифровальщику, и в эту секунду в дверь посольства ввалился Доморацкий.

"Лицо все исцарапано, еле на ногах стоял от усталости. Он был так возбужден, что не мог говорить. Я, впрочем, тоже. Стакан канадского виски, который я ему сразу же налил, он выпил залпом, словно это была Кока-Кола. Вслед за ним выпил и я. Немного отдышавшись, он выпалил: "Полный успех!" Из-за того, что я не ел весь день, виски шибануло мне в голову, и я заорал шифровальщику, чтобы он скорее нес мне блокнот. Написал я всего четыре слова: «Операция успешна. Подробности завтра». Звучало это, если честно, довольно грубо. Но я знал, что проблем не будет: мы только что одержали оглушительную победу — Доморацкий завербовал члена канадского парламента! Никто в Центре не посмеет нас критиковать. Я сказал ему, что надо немедленно отметить это дело, и мы отправились в стрип-клуб, где пили до поздней ночи. На следующий день шифровальщик показал мне желтый блокнот с моим вчерашним "докладом" в Центр. Видимо, я был настолько возбужден, и виски так сильно ударило в голову, что разобрать мои каракули было почти невозможно».

Доморацкий объяснил, что несколько часов плутал в зарослях парка Гатино. "Запись разговора с Кинди была отличного качества", — рассказывал Сергей. Доморацкий ловко вывалил на стол бумажник с деньгами — не зря тренировался. "На записи было хорошо слышно, как Кинди говорит: «Ну что Вы, я не могу это принять!», на что Доморацкий отвечает: «Нет можете. Вы можете потому, что это для Вашей предвыборной кампании, а такие люди, как Вы, помогут построить добрые отношения между Канадой и Украиной», ну и тому подобное. Потом Кинди говорит: «ОК», после чего он, по словам Доморацкого, быстро схватил бумажник и сунул его в карман".

Сергей отправил транскрипт аудиозаписи и саму кассету в Центр. Кинди был присвоен оперативный псевдоним "Грей".

"Из Москвы посыпались многочисленные вопросы, адресованные «Грею». В основном, руководство интересовали политические интриги в канадском правительстве и парламенте. В ответ Кинди снабжал нас пикантной информацией о своих коллегах и всяких внутрипарламентских склоках".