Товарищество кольца (Властелин колец 1, 2)

-- Я назову это ветром, - сказал Арагорн, не согласившись. - Но это не делает ваши слова неправильными. В мире много злого и недружелюбного по отношению к тем, кто ходит на дврух ногах, но которые все же не в союзе с Сауроном, а имеет свои собственные цели. Кое-кто живет в этой земле дольше Саурона.

-- Карадрас называют жестоким, и это имя он носит давно, тогда еще и слухи о Сауроне не достигли этой земли, заметил Гимли.

-- Неважно, кто наш враг: все равно мы не можем отразить его нападения, - сказал Гэндальф.

-- Но что же нам делать? - жалостно воскликнул Пиппин. Он прислонился к Мерри и Фродо и дрожал.

-- Либо останавливаться, либо возвращаться, - сказал Гэндальф. - Идти дальше мы не можем. Если мне не изменяет память, то чуть выше тропа оставляет утес и идет по широкой полосе длинного и трудного подВема. Там нас ничто не защитит ни от снега, ни от камней, ни от чего другого.

-- Защита, - прошептал Сэм. - Если это защита, тогда одна стена безо всякой крыши - дом.

Путники как можно теснее прижались к утесу. Склон смотрел на юг и у самого подножья немного нависал, давая некоторую защиту от северного ветра и падающих камней. Но все же вихревые потоки воздуха ударяли их со всех сторон, а снег падал еще более густым потоком.

Они сгрудились, прижавшись спинами к скале. Пони терпеливо, но уныло стоял перед хоббитами и немного заслонял их от непогоды. Вскоре снег поднялся ему до колен и продолжал подниматься. Если бы не их товарищи большого роста, хоббиты скоро были бы погребены в снегу.

Страшная сонливость охватила Фродо: он почувствовал, как быстро погружается в теплую туманную дрему. Ему казалось, что костер согревает его ноги, откуда-то издалека послышался голос Бильбо: Я н е с л и ш к о м в ы с о к о г о м н е н и я о т в о е м д н е в н и к е. С н е ж н а я б у р я 1 2 я н в а р я: н е б ы л о н е о б х о д и м о с т и в о з в р а щ а т ь с я, ч т о б ы с о о б щ и т ь о б э т о м!

Н о я х о т е л о т д о х н у т ь и п о с п а т ь, Б и л ь б о, - ответил Фродо с усилием и почувствовал, что его трясут. Возвращение к реальности было болезненным. Боро

224

мир вытащил его из снежного гнезда и поднял над землей.

-- Невысоклики умрут здесь, Гэндальф, - сказал Боромир. - Бесполезно сидеть тут, пока снег не укроет нас с головой. Мы должны что-то сделать, чтобы спастись.

-- Дайте им это, - сказал Гэндальф, вынимая из своего мешка кожаную фляжку. - Только по одному глотку для всех нас. Это м и р у в е р - напиток из Имладриса. Элронд дал его мне при расставании. Пустите по кругу!

Как только Фродо проглотил немного теплой ароматной жидкости, он почувствовал прилив сил, тяжесть оставила его тело. Остальные тоже ожили и почувствовали новую надежду и энергию. Но снег не прекращался. Он падал еще гуще, а ветер завывал громче.

-- Что вы скажете о костре? - внезапно спросил Боромир. - Пожалуй, мы должны выбирать между смертью и костром, Гэндальф. Несомненно, когда снег накроет нас, мы спрячемся от всех недружелюбных глаз, но это нам не поможет.

-- Разожгите костер, если сможете, - ответил Гэндальф. - Если шпионы могут выдержать эту бурю, они все равно видят нас.

Но хотя они по совету Боромира принесли с собой сухих дров и растопку, искусство эльфа и даже гнома не помогло зажечь огонь в вихрях снега. Наконец сам Гэндальф неохотно принялся за дело. Произнеся повелительным тоном: н а у р а н э д р а и т а м м е н! Он сунул конец своего посоха в середину охапки дров. Немедленно показался большой язык зеленого и синего пламени, дерево затрещало в огне.

-- Если кто-нибудь видел это, мое присутствие здесь обнаружено, - сказал он. - Я написал: Г э н д а л ь ф з д е с ь письменами, которые могут быть прочтены от Раздола до устья Андуина.

Но Товарищество больше не заботилось о наблюдателях и о недружелюбных глазах. При виде огня путники оживились. Дерево весело трещало, и хотя вокруг продолжал идти снег и свистел ветер, они с радостью принялись отогревать руки у огня. Так они и стояли, окружив танцующие и раздувающие языки пламени. На их усталые беспокойные лица падал красный свет, за ними черной ночью стояла тьма.

Но дерево горело быстро, а снег продолжал идти.

Костер погасал, и в него подбросили последнуюю ветку, из последней вязанки.

-- Ночь кончается, - сказал Арагорн. - Уже скоро рассвет.

-- Если он сможет пробиться сквозь эти облака, - заметил Гимли.

Боромир вышел из круга и посмотрел в черноту.

-- Снег идет реже, - сказал он, - и ветер утихает.

Фродо устало взглянул на снежные хлопья, которые по-прежнему падали из тьмы, становясь белыми при свете умирающего костра и долгое время не замечал признаков их уменьшения. Потом внезапно, когда его вновь начала охватывать сонливость, он понял, что ветер действительно затихает, а снежные хлопья стали больше и реже. Очень медленно занимался тусклый рассвет. Наконец снег совершенно прекратился.