Читаем Товарищи (сборник) полностью

Товарищи (сборник)

Всю развеяв под ветромЛиству донага,Вербы метлами ветокПодметают снега.Время сладостных запахов,Время заячьих слез,Время — в старой папахеВыходить на мороз.Время — трубам кизячныйВыстривать дым,Время — песне казачьейЗа вином молодым,Время — Дону до мартаВ кольчуге вздыхать,Время — с другом над картойВойну вспоминать.

* * *

Виталию Закруткину

На тризне памяти военнойНе самый главный эпизодВ ряду особо несравненныхВдруг душу всю перевернет:С неотразимостью экраннойВзойдет, как месяц над рекой,Твой лик с наигранностью странной,В очках с оправой золотой.Потрогав маузер небрежно,Налив трофейного в бокал,За милых женщин неизбежноТы первый тост провозглашал…Чего б теперь мы не отдали,Каких не сняли б с неба звездЗа то, чтоб с теми, с кем пивали,Распить банальный этот тост.

* * *

Анатолию Софронову

Тобой назначенные срокиУже прошли, как месяц май,И я рифмую эти строки,Чтобы напомнить: приезжай.У нас сейчас такие грозы,Что ночью день на берегу.Поедем в новые совхозы,Поедем в старые колхозыИ, коль захочешь, на уху.Казачий корпус помянемМы от души среди кургановИ песню ту опять споем —Твою, гвардейскую — о нем,Что полюбил и Селиванов.Смотри, уйдет июнь короткий,Как май, к Азову по реке,Не забывай, что наши срокиУже совсем накоротке.И так и быть, тебе как другу,Но только издали, чтоб знал,Я покажу одну стряпуху,Какой ты прежде не видал.

* * *

Не застольною песнейСкреплена наша дружба,И не брагой она скреплена,А оружием.Не в саду под черешнямиНа лужайке взлелеяна,А в окопе железноюВьюгой овеяна.Не весною тюльпанамиИ не розами алыми,А горячими ранамиНа снегу расцветала.И на службу суровуюНе клятвой нечаянной,Не простою, а кровьюСолдатскою спаяна.

Михаилу Сербичу

В старом доте, рухнувшем под танком,В крошеве могильном и в пылиПулемет — грозу фашистов — станковыйСледопыты юные нашли.Прикрывая конематок переправу,Целый день без отдыха «максим»На откосе пьяную оравуРаскаленным лезвием носил.Клокотала, в гривы заплетаяСиневу донскую навсегда,И все та же самая, донская,Клокотала в кожухе вода.А когда последний жеребенокПереправился на берег тот,Замолчал, под танком погребенный,Безымянный боевой расчет.

* * *

С колоса тяжелого росаМедленно стекает, как слеза…Мне она напомнила другое,Тоже золотисто-золотое,Зрелостью июльской налитоеПоле, окровавленное боем,Чьи-то изумленные глаза,В небо устремленные незряче,И надломленный над ними в плачеКолос, слезы сеющий упорно —Красные, отборные, как зерна.