Траблшутер — 2

– Григорий – муж Раисы, моей клиентки и близкой подруги. Я – доверенное лицо их семьи в России. Они часто бывают за границей, – смотрю на Раису. – Прогнозы Григория по здоровью были плохими, прединсультное… Он панически боялся остаться неподвижным инвалидом и попросил жену в случае подобного исхода помочь ему перебраться в страну, где разрешена эвтаназия, и осуществить эту процедуру. В момент, когда случился инсульт, Раиса была за границей и не смогла прилететь. Раиса беременна, и была угроза выкидыша. Врачи запретили ей перелеты. Она попросила меня уточнить у Григория, хочет ли он осуществить то, о чем просил. Я задал ему вопрос. Всё.

– То есть, никаких инъекций Вы не ставили и не собирались?

– Конечно же, нет! Зачем мне это нужно? Я описал ему процедуру эвтаназии в специализированном учреждении. Быть может, свидетель немного не так понял детали. У суда ведь есть результаты судмедэкспертизы.

– То есть услуг, связанных с эвтаназией, Ваше агентство не оказывает?

– Только информационные. Мы можем проконсультировать на этот счет. Все.

– Тогда расскажите, подсудимый, в каких обстоятельствах Вы познакомились с женой.

Оу.

Перевожу глаза на адвоката.

У них есть еще какие-то свидетели? Показания, которых мы не знаем?

Тот растерянно пожимает плечами.

Очень аккуратно нужно сейчас врать. Нет. Врать сейчас нельзя. Если у них есть свидетель…

– Ко мне обратились за помощью люди. С их слов суть ситуации состояла в том, что их больная мать, настроенная какой-то мошенницей, хочет переписать на нее свое имущество, оставив законных наследников без наследства. Они считали мать недееспособной, у них был затяжной конфликт. Мы вмешались в эту ситуацию. Оказалось, что дела действительно обстоят так, за исключением того, что Софья, на тот момент еще Городецкая, не мошенница. Их договор с гражданкой Салтыковой строился на… дружеских отношениях, и та решила помочь Софье. Ей нужны были деньги на лечение сестры Елизаветы. Но мы всё же сочли необходимым вежливо удалить Городецкую из этой истории. Примирить Салтыкову с детьми. Вызвали врача для проведения экспертизы ее вменяемости. Документы были переоформлены обратно на детей. Госпоже Салтыковой я лично пообещал, что позабочусь о Софье и Елизавете. Конфликт был замят, все стороны удовлетворены. Всё!

– А вот дочь гражданки Салтыковой подала на своего брата иск о том, что он нанял Вас для осуществления эвтаназии для их матери.

Вот так, да!?

– Боюсь, что это происходит в рамках их боев за наследство. Я могу доказать, что приходили они ко мне оба – у меня есть видеозапись, где мы заключаем договор о сотрудничестве. Она без звука, но там четко видно, что дочь Салтыковой присутствует. Далее, мы записывали видеообращение госпожи Салтыковой, где также фигурируют оба наследника. Она была там с нами.

– Внесите показания в дело Салтыковых. Пусть подследственный предоставит после суда улики, о которых говорил, – отдает распоряжение судья и возвращается ко мне, кивая прокурору.

– И Вы не ставили ей инъекции?

– Зачем мне это?

– Отвечайте на вопрос!

– Нет.

– Была произведена эксгумация, – я вижу, как Софья бледнеет. – Экспертиза показала наличие некоторых химических соединений, которые можно интерпретировать…

– Протест! Это уже не имеет отношение к рассматриваемому делу. Инъекции мог поставить кто угодно. И эти соединения можно интерпретировать еще и как производные прописанного врачом лечения.

– Протест отклоняется.

– Обвинение хочет пригласить Софью Волкову. У нас есть информация, что она готовила документы и транспортировку Салтыковой для эвтаназии.

Вот это поворот! – сглатываю ком в горле.

Если сейчас Софья начнет говорить неправильные вещи, то тоже попадет под следствие!

К этим показаниям ее точно не готовили!

* * *

– Волкова… – листает судья какие-то бумаги. – Какая у Вас безупречная биография, отзывы на работе, учебе… Расскажите об этом эпизоде.

– Я помогала Маргарите Викторовне с медицинскими вопросами. Как сиделка. Она была одинокой женщиной. Мы много разговаривали и подружились. Она танцевала в молодости, как и я. Я приезжала к ней, вводила назначенные лекарства, иногда и составляла компанию, мы смотрели балет. Она захотела, чтобы я пожила у неё. Я искала комнату тогда. Не знаю, что еще рассказывать, – пожимает плечами Софья.

– Салтыкова взамен на квартиру попросила Вас оказать ей помощь в эвтаназии?

– Нет. Никаких договоренностей у нас не было. Я хотела помочь ей, она очень сильно мучилась от боли. Лекарства уже не помогали. И она попросила узнать о такой возможности. Как это можно сделать на законных основаниях. Потому, что она не решалась просить людей о нарушении закона. Она была очень интеллигентной женщиной. Я нашла нужную информацию по ее просьбе. А квартира… Маргарита Викторовна переживала за мою сестру. И сказала, что скоро у нее не будет необходимости в квартире, и она будет рада, если сможет помочь спасти мою сестру.

И я молюсь, чтобы на всех присяжных очарование Софьи не дало сбоя. Ведь если меня признают виновным по этому эпизоду, она пойдет под следствие вместе со мной!