Традиции & Авангард. №1 (20) 2024 г.

Меня воспитывал отец.
Он не умел давать поблажки
И попускать мои промашки
Отказывался наотрез.

Случись порой созорничать,

Он на меня глядел сурово;
И я за дело и за слово
Учился с детства отвечать.

А провинись в серьёзном чем —

Бессмысленно давить на жалость,
Отец тогда, как полагалось,
Учил по-дедовски – ремнём.

Его мне не в чем упрекнуть;

Я был не в меру избалован,
И приходилось быть суровым,
Чтобы на путь меня вернуть.

Я с возрастом постиг вполне,

Хотя и осознал не сразу:
Я одному отцу обязан
Всем, что есть лучшего во мне.

Я вырос лёгок на подъём,

Зазря не ввязывался в споры
И взял за правило простое —
Всегда ходить прямым путём.

От корня прорастает ствол;

И чем прочнее связь – тем круче.
Урок, что в детстве был получен,
Меня ни разу не подвёл.

И если б хоть на краткий миг

Отец внезапно возвратился,
Он бы, я думаю, гордился
Всем, чего сын его достиг.

Я с ним беседую порой;

По-прежнему он рядом где-то
И с карандашного портрета
Следит заботливо за мной.

«Блажен, кто умер, думая о Боге…»

Блажен, кто умер, думая о Боге,
В кругу благовоспитанных детей.
А я умру, как гонщик, на дороге,
С заклинившей коробкой скоростей.

Я равнодушен к почестям, наградам,

К тому, чтоб их любой ценой добыть.
Но раньше ты была со мною рядом,
И я с тобой – не мог не победить.

Как верный штурман, с самого начала

За каждый поворот и перевал
На трассе ты без страха отвечала,
И я беспрекословно доверял.

Не верю, что ты просто испугалась.

Но как-то раз, без видимых причин,
Ты не пришла, сославшись на усталость,
И я остался без тебя один.

Мне недостало чуточку удачи.

Но, помнишь, мой небесный знак – Стрелец.
И я достигну верхней передачи
И всё из жизни выжму под конец.

И мне не будет за себя обидно,

Я гонку честно до конца довёл.
И если я погибну, то – погибну
С педалью газа – до упора в пол.

«Его стая для славы растила…»

Его стая для славы растила,
Он привык побеждать. Но теперь
Кровь сочится в траву, и насилу
Рыщет по лесу раненый зверь.

На мгновенье он выпал из круга,

И, стыдливо потупив глаза,
От него отвернулась подруга,
От него отказались друзья.

Только смерть где-то рядом, всё ближе,

Шаг за шагом. Чего ожидать?
Он матёрый, он знает, как выжить.
Он не знает, зачем выживать.

Лишь мучительно чует, что это

Исключительно волчий вопрос,
И, пока не получит ответа,
Он не сможет бороться всерьёз.

На границе звериного лога

Он приляжет на хвойный настил.
Он поверил бы в волчьего бога,
Если б тот за него отомстил.

Он не станет зализывать раны,

Гнать страдание, гордость и стыд
И умрёт оттого, что упрямо
Пораженья себе не простит.

Канун