Традиции свободы и собственности в России

Церковный собор, работавший в январе-мае 1551 года, принял «Стоглав» — исключительно важный документ из ста, для ровного счета, глав (на самом деле, из ста одной). Каждая глава «Стоглава» — это царский вопрос и соборный ответ. Вот названия некоторых глав: «О наказании чад своих», «О втором браку и троеженцех», «О пьянственном питии», «О стрижении брад», «О живописцех и о честных иконах», «О искуплении (выкупе) пленных» и т.д. Это очень любопытное чтение для современного читателя. Исследователь «Стоглава» И.Н. Жданов считает, что собор был на самом деле церковно-земским. Если это и так, он в любом случае должен быть отнесен к числу неполных (в земском смысле) соборов — на нем не были представлены служилые и торгово-промышленные люди. Они впервые появляются на Земском Соборе 1566 года.

Этот Собор был созван правительством с целью совещания с «Землей» по поводу войны с Польшей за Ливонию и полоцкие земли. Члены Собора подавали свои мнения по группам. Группы были следующие: Освященный Собор, Дума, две дворянские, две помещичьи, чиновническая, купеческая. Было на удивление много купцов: на 374 «гласных» их оказалось 75 человек, среди них Анфим Селиверстов, сын и адресат упоминавшегося выше идейного вдохновителя Избранной рады и автора «Домостроя». Сохранилась соборная грамота — подробная запись «деяний» Собора. Видно, что все группы владеют темой, входят в международные, политические, географические и стратегические подробности. Член Думы Висковатов («канцлер») не согласившись с прочими думными людьми, подал «особое мнение», а смоленская гильдия внесла дополнительное замечание к согласованному мнению купечества. Но в целом все сходятся в том, что польским послам следует отказать. Собор заявил, что, если не воевать, то государству будет «теснота» от Польши.

Решение и впрямь было трудное: шла затяжная война за выход к Балтике (за 150 лет до Петра I). Несколькими годами ранее русская сторона, взяв Нарву, упустила возможность остановиться на достигнутом (Адашев призывал царя именно к этому). С тех пор изнурительная война шла с переменным успехом. Участники Собора видят, что успех не гарантирован, но предложение закончить войну после стольких жертв, по сути, вничью, они отвергают.

Не надо думать, что «Земля» высказалась за продолжение войны из желания угодить царю, он принял бы любое решение Собора. Решение продолжать Ливонскую войну, пусть и ошибочное, было решением свободных людей. Некоторым из них предстояло погибнуть на этой войне (она, кстати, длилась еще 15 лет), и они не могли это не понимать.

Иначе рассудил собор 1642 года, созванный для ответа на вопрос: «Азов от казаков принимати ли? И войну с Турцией и Крымом начинати ли?». Группам выборных было предложено «крепко помыслить» и дать мотивированный письменный ответ («сказку»). Однако в «сказках» больше говорилось о засилье приказных чиновников (зарождающейся бюрократии). Купцы ясно дали понять царю, что будет разумнее, если в пользу государства раскошелятся привилегированные сословия, «за которыми твое государево жалованье, вотчины многие и поместья есть». Царь понял намеки отказался от мысли начинать войну. Казаки были вынуждены прервать пятилетнее «Азовское сидение» и, проклиная купчин, вернуться на Дон.

О том, насколько государственная власть нуждалась в Соборах «всей Земли», говорит тот факт, что в первые десять лет правления Михаила Федоровича Романова соборы заседали почти беспрерывно. Это легко понять. Царя в 1613 году выбрали, по словам В.О. Ключевского, «не способнейшего, а удобнейшего». Михаил не имел никакого собственного плана по выводу страны из тяжелого состояния, порожденного Смутой. И хотя он опирался на мнение Думы и патриарха, ему обязательно нужен был голос «Земли».

Можно ли предположить, что в Смутное время и в царствование Михаила Федоровича Земские соборы имели шанс превратиться в постоянно действующие? На первый взгляд, да — настолько регулярно они созывались. В литературе есть упоминания, что участник нескольких соборов, московский судья (или стряпчий) Никита Михайлович Беклемишев подавал будто бы проект превращения Земского собора в постоянное собрание, избираемое на год, но не нашел поддержки.