Традиция (СИ)

И даже когда Деймон верхом на Караксесе, увенчанный короной короля Ступеней и Узкого моря, появился на турнире, устроенном в честь пятилетия брака Визериса и Алисенты, и трижды облетел турнирное поле, Алисса ничего не сказала, хотя кипела от гнева, выведенная из равновесия таким возмутительным поступком. И даже то, что Деймон преклонил колено и отдал брату свою корону в знак почтения, уважения и покорности, нисколько не успокоило её. Но она так и не сказала младшему сыну ни одного резкого слова.

Ещё много раз она скрывала от всех свои мысли и мнения по абсолютно разным поводам — серьёзным и не очень. И, стоя уже на пороге смерти, принцесса Алисса Таргариен сожалела о том, что не сказала так много, что не повлияла и не изменила ситуацию, когда могла это сделать. Сожалела о том, что молчала.

========== Хелейна ==========

Хелейна, полненькая и менее привлекательная, чем большинство Таргариенов, никогда не была красавицей и прекрасно это осознавала и понимала. В детстве и юности она всегда относилась с юмором и неким пренебрежением к своей внешности, считая, что если боги и пошлют ей мужа, он примет её такой, какой она была, если же нет… что ж, она и одна неплохо проживёт. По крайней мере, скучать уж точно не будет!

Когда Хелейне исполнилось двенадцать, она стала драконьей всадницей, обладательницей чудеснейшего существа по имени Пламенная Мечта, принадлежавшего некогда Рейне Таргариен, сестре Старого короля и королевы Алисанны. В тот момент, когда Пламенная Мечта, подчиняясь и признавая в ней хозяйку, склонила перед ней большую голову, Хелейна подумала: ну и чёрт с ним, с мужем, теперь у неё был собственный дракон, что было намного важнее.

Но уже на следующий год Хелейну обвенчали с её старшим братом, Эйгоном.

Она всегда знала, что брат не питал к ней даже тёплых чувств, не то что любви, и Хелейна предпочла бы и всю дальнейшую жизнь оставаться одинокой девой, чем жить рядом с человеком, презиравшим и пренебрегавшим ею. Но воля родителей и семейные традиции были беспощадны, и Хелейне пришлось смириться и принять свою судьбу, как когда-то давно сделала и Рейна, выходя замуж за своего дядю Мейгора Жестокого.

Пламенная Мечта стала для Хелейны ещё большим утешением и отрадой, чем прежде. Когда рядом с Хелейной был её дракон, Эйгон не смел над ней насмехаться — Пламенная Мечта была намного старше и крупнее Солнечного Огня, проклюнувшегося из яйца только в колыбели хозяина. И Хелейна чувствовала себя храбрее и увереннее, зная, что на свете есть хотя бы одно существо, которое её любит.

Через год после свадьбы Хелейна произвела на свет двойню, мальчика и девочку. Не дождавшись того момента, когда Эйгон, наконец, соизволит появиться и хотя бы взглянуть на своих детей, она сама дала им имена — Джейхейрис и Джейхейра, в честь Старого короля. Только через несколько дней Хелейна узнала от слуг, что в тот день, когда она подарила Эйгону его первенцев, одна из служанок королевы Алисенты, обрюхаченная Эйгоном, разрешилась от бремени дочерью, и именно с ней, со служанкой, а не с сестрой и законной женой, находился Эйгон. А ещё спустя два месяца у него появился ещё один бастард — сын шлюхи, купленной Эйгоном на Улице Шёлка.

В то время как бастарды, светловолосые и ясноглазые, росли шумными и активными детьми, дети Хелейны не были похожи ни на одного здорового ребёнка. Джейхейрис, родившийся с шестью пальцами на левой руке и ногах, рос тихим и незаметным, а Джейхейра казалась не ребёнком, а куклой — маленькая, слабая и медленно растущая, тихая, как будто и не живая вовсе. Но тем не менее драконьи яйца, положенные младенцам в колыбель сразу же после их рождения, проклюнулись, являя на свет драконов Джейхейриса и Джейхейры, Шрикоса и Моргула.

Драконы, казалось, вдохнули жизнь в детей Хелейны, да и в неё саму — тоже. И в тот день, когда слабое пламя новорожденных драконов подпалило бархат одеял, Хелейна впервые после долгого перерыва вновь оседлала Пламенную Мечту. И снова жизнь возвращалась в Хелейну, а когда она смотрела на подраставших Джейхейриса и Джейхейру, её сердце преисполнялось гордостью и ещё большей любовью. Пусть Эйгон спит хоть с каждой служанкой и проституткой, и пусть у него появляются дюжины бастардов, потому что они не значили абсолютно ничего, потому что наследниками Эйгона были именно Джейхейрис и Джейхейра.

Через четыре года Хелейна родила второго сына, Мейлора, здорового и активного ребёнка, сразу же ставшего любимцем короля с королевой и дядей — всех, только не Эйгона. Снова к рождению собственного ребёнка он отнёсся холодно и безразлично, предпочитая коротать время в обществе очередной девственницы, которых в Королевской Гавани стало подозрительно мало.