Читаем Трагедии. Сонеты полностью

Рад вас здоровым видеть.Гораций, – если я в своем уме?

Горацио

Он самый, принц, ваш верный раб до гроба.

Гамлет

Какой же раб! Мы попросту друзья.Что принесло вас к нам из Виттенберга? –Марцелл – не так ли?

Марцелл

Он, милейший принц…

Гамлет

Я очень рад вас видеть.

(Бернардо.)

Добрый вечер.

(Горацио.)

Что ж вас из Виттенберга принесло?

Горацио

Милейший принц, расположенье к лени.

Гамлет

Ваш враг не отозвался б так о вас,И вы мне слуха лучше не терзайтеПоклепами на самого себя.Я знаю вас: ничуть вы не ленивец.Но все же, чем вас встретил Эльсинор?Пока гостите, мы вас пить научим.

Горацио

Я видел вынос вашего отца.

Гамлет

Нехорошо смеяться над друзьями.Хотите «свадьбу матери» сказать?

Горацио

Да, правда, это следовало быстро.

Гамлет

Расчетливость, Гораций! С похоронНа брачный стол пошел пирог поминный.Врага охотней встретил бы в раю,Чем снова в жизни этот день изведать!Отец – о, вот он словно предо мной!

Горацио

Где, принц?

Гамлет

В очах души моей, Гораций.

Горацио

Я видел раз его: краса-король.

Гамлет

Он человек был в полном смысле слова.Уж мне такого больше не видать.

Горацио

Представьте, принц, он был тут нынче ночью.

Гамлет

Был? Кто?

Горацио

Король, отец ваш.

Гамлет

Мой отец?

Горацио

Спокойнее. Сдержите удивленьеИ выслушайте. Я вам расскажу –Меня поддержат эти очевидцы –Неслыханное что-то.

Гамлет

Поскорей!

Горацио

Подряд две ночи с этими людьми,Бернардо и Марцеллом, на дежурствеСредь мертвой беспредельности ночнойТворится вот что. Некто неизвестный,В вооруженье с ног до головыИ сущий ваш отец, проходит мимоДержавным шагом. Трижды он скользитПеред глазами их, на расстояньеПротянутой руки, они ж стоят,Застыв от страха и лишившись речи,Как громом пораженные, о чемРассказывают мне под страшной тайной.Я стал на стражу с ними в третью ночь,Где, подтверждая это все дословно,В такой же час проходит та же тень.Мне памятен отец ваш. Оба схожи,Как эти руки.

Гамлет

Где он проходил?

Марцелл

По той площадке, где стоит охрана.

Гамлет

Вы с ним не говорили?

Горацио

Говорил,Но без успеха. Впрочем, на мгновеньеПо повороту плеч и головыЯ заключил, что он не прочь ответить,Но в это время закричал петух,И он при этом звуке отшатнулсяИ скрылся с глаз.

Гамлет

Я слов не нахожу!

Горацио

Ручаюсь жизнью, принц, что это правда.И мы за долг сочли вас известить.

Гамлет

Да, да, все так. Сейчас я успокоюсь.Кто ночью в карауле?

Марцелл и Бернардо

Мы, милорд.

Гамлет

Он был вооружен?

Марцелл и Бернардо

В оружье.

Гамлет

В полном?

Марцелл и Бернардо

Во всем.

Гамлет

И вы не видели лица?

Горацио

Нет, как же, – шлем был с поднятым забралом.

Гамлет

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее