Трагедия адмирала Колчака. Книга 2

«Д. пришёл поговорить со мною о приказе полковника Крейчи (командира чешского батальона в Томске) по поводу охраны жел. дороги. Я ещё не записал этой истории. Охраняющий неприкосновенность Сибирской магистрали на вверенном ему участке Крейчи, оберегая свои полки, уже давно издал приказ, оповещающий окрестное население о том, что оно ответственно как за охрану дороги при попытках её разрушить, так и за непредотвращение таковых. Всякие происшествия сразу прекратились, уже давно ничего не было. Чтобы лучше нести эту охрану, деревни просили даже дать им оружие. Приказ этот удивил русские власти, когда они о нём узнали; я получил от министра Тельберга извещение о том, что «Комитет законности» (у этого учреждения должна таки быть работа, если представить себе те жестокости, которые повсюду совершаются) отменил приказ и уведомил об этом Крейчи.

Я ответил через посредство Министерства иностранных дел, что Крейчи подчинён мне, а не им, что отмена приказа недействительна и что я извещаю об этом полковника. После этого они просили, чтобы я сам отменил приказ. Я не захотел ответить резко, по-атамански; эти люди, по утверждению подозрительного лотарингца Пуаро[213], может быть, расставляли мне капкан. С другой стороны, я не люблю, чтобы мною вертели. Чехи хорошо относятся к населению, охрана же магистрали — для них тяжёлое бремя. Я спросил Крейчи, сможет ли он вывернуться без этих мер, на что он ответил отрицательно. Я указал тогда русским, что 16 марта ген. Розанов издал в Красноярске приказ, объявляющий, что за всякое нападение на железную дорогу в качестве ответчиков будет браться из тюрем известное количество политических заключённых и вешаться на месте преступления. Трупы их будут оставляться на виселицах. Я добавлял, что приказ этот был приведён в исполнение, наделал много шуму в области и что раньше, чем отменять приказ Крейчи, я, чтобы предотвратить всякое моральное противодействие со стороны чехов, должен знать, отменён ли розановский. Сукин ответил мне, что приказ этот отменён. Я был готов поклясться головой, что это сущий вздор; поэтому я запросил о датах и потребовал подтверждения, чтобы привести их в своём приказе. На этом дело стало… Крейчи, по крайней мере, никого не повесил»… [«М. SI.» XII, р. 237–238].

Крейчи никого не повесил. Допустим, что это так, но расстреливали и вешали другие. Приказы чешских военных властей, изданные самостоятельно, мало чем отличались от приказов русских военных властей на территории восстаний. Разница только в том, что чехословаки выступали решительно тогда, когда дело касалось их зоны, когда нападение происходило на чешские эшелоны и касалось железнодорожных путей. Вот общий приказ ген. Сырового: