Трагедия белого юга. 1920 год

12 февраля, к моменту, когда истекал срок ультиматума и ожидалось наступление белых, командование партизан выслало в обход через горы одну роту, которая должна была выйти к морю в тылу у противника, взорвать железнодорожные и шоссейные мосты, нарушить линии телеграфной связи. Затем она должна была поднять стрельбу, наделать побольше шуму, показав белым, что их обошли с тылу. Батальон Черникова в ночь на 13 февраля был тоже брошен в обход, чтобы утром обрушиться на левый фланг белых. Задуманная операция удалась. Артиллерия партизан отогнала стреляющую с моря подводную лодку и вывела из строя батарею белых. Развив потом сильный пулеметный и артиллерийский огонь с фронта, фланга и тыла, части партизан бросились в атаку и опрокинули противника, который вскоре обратился в бегство. Местные партизаны в это время завалили шоссе спиленными деревьями и обстреливали отступающих из-за скал. К 12 часам Головинка была взята. Повстанцы захватили штаб белых, много пленных, в том числе 84 офицера, три горные пушки, оружие и патроны, железнодорожный состав с продовольствием и много другого имущества. Путь на Туапсе был открыт.

В Туапсе в это время существовал подпольный штаб партизанского движения во главе с его начальником — Минаевым. Он объединял несколько отрядов в том числе: села Дефановки, под командованием Борохова и комиссара Себерина, туапсинские отряды Шаповалова и Лысенко, а также отряды Огурцова, Павленко, Спинова-Кубанского. Три последних действовали севернее Туапсе и достигали района Геленджика. Все они были привлечены к взятию Туапсе. В день, когда повстанцы должны были начать боевые действия по захвату города, англичане предприняли еще одну попытку устранить их от борьбы с белыми. 22 февраля командир одного из боевых участков сообщил Фавицкому, что в три часа дня к нему обратился парламентер от английского генерала Коттона и передал документ следующего содержания:

«Ввиду того что на юге России образовалось республиканское правительство, объединяющее собой Дон, Кубань и Терек, республиканскому Комитету освобождения предоставляется право уладить все вопросы дипломатическим путем. Предлагаю начальнику главного отряда войск Комитета освобождения не обстреливать портов Черноморского побережья, в противном случае английское правительство будет рассматривать это как акт выступления против Англии.

генерал Коттон»^{122}

Прочитав это послание, партизаны пришли к выводу, что Туапсе надо брать еще до того, как англичане подтянут к порту свои силы. Коттону же отправили свой ответ такого содержания:

«Генералу известно, что у армии есть свое правительство, приказания и просьбы коего армия исполняет. Это правительство находится в г. Сочи, куда благоволите обращаться. Что же касается портов, то Англия на них никакого права не имеет, а раз там находятся добровольцы, мы будем выгонять их оттуда силой оружия»^{123}.

Этот ответ на скорую руку написал И.Б. Шевцов, и его тут же отправили парламентеру, так как торопились с началом штурма города. По плану Фавицкого его надо было окружить и атаковать сразу с нескольких направлений. Однако все получилось иначе. Один из командиров батальонов И. Сафонов по партизанской привычке решил только своими силами прорваться вдоль железной дороги в центр, навести панику среди белых и отрапортовать командованию о взятии города. Когда об этом стало известно Фавицкому, остановить авантюрные действия Сафонова было уже поздно. Поэтому было принято решение срочно направить и остальные батальоны тоже вдоль железной дороги. После ожесточенного боя Туапсе все же был взят. При этом был разоружен целый офицерский полк, а всего пленных набралось столько, что их не вмещала ни тюрьма, ни ее двор. Поэтому большую их часть сосредоточили на городской площади. Сразу же начальник Особого отдела армии Саблин и его заместитель Топкин занялись распределением пленных офицеров по группам. К первой отнесли выявленных 16 офицеров карательных отрядов и расстреляли. Вторую группу решили отправить в Сочи, чтобы разгрузить местную тюрьму.