Трагедия белого юга. 1920 год

Вскоре и поляки стали терпеть от красных поражение за поражением, и теперь уже французы подключились к решению проблемы переброски отряда Бредова в состав войск Врангеля. По их замыслу, белая армия в Крыму, получив это усиление, будет действовать более успешно и оттянет часть красных войск от поляков. Вскоре свое согласие на пропуск частей Бредова дала Румыния. Как только об этом стало известно, отряд Бредова начал свою передислокацию. Транзитом его перевозили по железной дороге до Рени, баржами по Дунаю до Супина, а затем на транспортах белого Черноморского флота в Крым, в Феодосию. Поляки смогли только частично выполнить свое обязательство и вернули не все оружие, которое они изъяли у личного состава бредовского отряда. Сделали они это не по своей вине — часть польских складов уже находилась в руках у красных. Тем не менее, отряд Бредова вывез в Крым все винтовки, 18 орудий и 282 пулемета^{157}.

Так закончила свой путь одна из самых мощных группировок белых войск — Малороссийская. Попав в Одесский тупик, она была поставлена в такие условия, что не только не смогла защитить город, но, понеся большие потери, сама распалась на несколько частей, каждая из которых впоследствии по сути дела самоликвидировалась.

6. В КРЫМУ И НА МОРЕ

Ситуация в Крыму в конце 1919 и начале 1920 гг. во многом напоминала ту, что была в то время в Новороссийске. Здесь тоже процветали коррупция, спекуляция и безвластие, у населения и военных копилось недовольство положением, как на фронте, так и в тылу усиливалась тревога за свое будущее. Сюда тоже стекались состоятельная буржуазия, представители интеллигенции и различный чиновничий люд, по какой-либо причине не пожелавшие оставаться при коммунистах. Как буря в стакане воды бушевали политические страсти. В Севастополе, Симферополе и других крупных, особенно портовых, городах тоже накопилось немало откровенных дезертиров и просто уклоняющихся под разными предлогами от фронта офицеров.

В это время базировавшийся в Крыму корпус генерала Слащова отошел за перешейки, где потом в течение зимних месяцев довольно-таки успешно отражал наступление красных войск. Слащов был популярной фигурой среди командного состава белых войск на Юге России и сыграл заметную роль в истории Гражданской войны, как на Крымском полуострове, так и в Северной Таврии. Впервые он выдвинулся в качестве начальника дивизии, пройдя с удачными боями от Акманайской позиции в Крыму до нижнего Днепра и от Днепра до Вапнярки. Он трижды захватывал Перекоп и Чонгар, неизменно возвращаясь за перешейки. Генерал Деникин так характеризовал его:

«Вероятно, по натуре своей он был лучше, чем его сделали — безвременье, успех и грубая лесть крымских животолюбцев. Это был еще совсем молодой генерал, человек позы, не глубокий, с большим честолюбием и густым налетом авантюризма. Но за всем тем он обладал несомненными военными способностями, порывом, инициативой и решимостью. И корпус повиновался ему и дрался хорошо»^{158}. Противоречивость натуры, непредсказуемость в действиях, тем не менее, подрывали его авторитет у определенных кругов крымской гражданской власти, а Председатель Особого совещании генерал Лукомский под их влиянием настоятельно рекомендовал Деникину заменить Слащова.

В январе многие, в том числе и первые лица военно-политического руководства в Крыму, оказались втянутыми в разрастающийся конфликт между двумя, пожалуй, самыми колоритными фигурами Белого движения на Юге России — генералами Деникиным и Врангелем. Как уже упоминалось, обиженный нежеланием Деникина прислушиваться к его предложениям и незаслуженными, с его точки зрения, подозрениями в заговоре, Врангель написал рапорт об отставке и убыл в Крым, как он сам сказал «на покой». Но покоя не получилось, да и не таким человеком был барон, чтобы отрешиться от всех дел в такое сложное время, когда по сути дела решалась судьба Белого движения на Юге России. Днем позже его, 31-го января, в Крым прибыл и скомпрометировавший себя неудачной эвакуацией Одессы генерал Шиллинг. Эти два случайно совпавших по времени обстоятельства окончательно взбаламутили жизнь в Крыму, и без того насыщенную местными интригами. Несколько раньше в Симферополе произошло событие, которое ярко свидетельствовало о том, до какой степени дошел развал армейского тыла, флота и администрации на полуострове. Речь идет о вооруженном выступлении капитана Орлова. По убеждению Деникина Орлов был лишь исполнителем, инициаторами же и организаторами мятежа были люди значительно солиднее его.