Трагедия маршала Ахромеева

На этом мы распрощались с президентом Р. Рейганом. И хотя беседа с президентом закончилась этим шутливым офицерским анекдотом, в целом визит имел большое значение как для нас, так и для американского военного руководства. Мы поняли, что непроходимой пропасти между нами нет. Сложилось убеждение, что при желании могут добиться договоренностей не только политические руководители, но и военные. Между военными СССР и Соединенных Штатов возникло и стало укрепляться взаимопонимание и определенное доверие».

В переговорах с США С. Ф. Ахромеев упорно отстаивал интересы государства, грамотно обосновывал свои методы. Даже американцы, имевшие с ним дело, стали уважать его за высочайший профессионализм.

Тогда наиболее серьезные и напряженные переговоры шли по поводу советской ракеты «Ока», именовавшейся на западе «СС-23». Это была новейшая ракета конструктора С. П. Непобедимого.

Американцы настаивали на включении в договор ракеты «Ока», хотя она под условия договора не подпадала.

Ликвидации подлежали ракеты средней (от 1000 до 5500 км) и меньшей (от 500 до 1000 км) дальности. Максимальная испытанная дальность «Оки» была 400 километров. И все же она попала под уничтожение.

Ахромеев предложил: «Давайте по-честному — запретим все ракеты не с пятисот, а с четырехсот до тысячи километров». Тогда бы была поставлена преграда для создания модернизированной американской ракеты «Ланс-2» с дальностью 450–470 км. Паритет был бы сохранен.

Госсекретарь Шульц, в 1987 году приехав в Москву, ставит перед Шеварднадзе вопрос о подведении «СС-23» под понятие «ракеты меньшей дальности» (500-1000 км) И получает ответ: «Для нас это не будет проблемой. Давайте попросим экспертов заняться этим вопросом. Повторяю, за нами дело не станет». На встречу экспертов, состоявшуюся в тот же вечер в МИДе, представителей Генштаба даже не пригласили.

На следующий день Горбачев и Шульц в беседе говорили об «СС-23» уже как о «ракете меньшей дальности». Американцы были приятно удивлены. Вопрос решили без всяких оговорок, «почти походя». Вот как вспоминает об этом факте в своей книге «Сугубо доверительно» бывший посол России в США А. Ф. Добрынин: «В апреле 1987 года в Москву приехал госсекретарь США Шульц для переговоров по евроракетам. Горбачев попросил маршала Ахромеева и меня подготовить для него памятную записку с изложенными рекомендациями. Мы это сделали. Ахромеев специально подчеркнул, что Шульц, видимо, будет опять настаивать на сокращении ракет «СС-23» и что на это нельзя соглашаться. Ахромеев не случайно настаивал на этом — наши военные знали, что Шеварднадзе был склонен уступить американцам в вопросе о ракетах «СС-23» ради достижения быстрейшего компромисса, хотя прямо на Политбюро он так вопрос не ставил, но за кулисами обрабатывал Горбачева.

После длительного разговора Шульц сказал Горбачеву, что он может, наконец, твердо заявить, что оставшиеся спорные вопросы могут быстро решены в духе компромисса и что он, Горбачев, может смело в ближайшее время приехать в Вашингтон (как это давно планировалось) для подписания важного соглашения о ликвидации ракет средней дальности, если он согласится включить в соглашение и ракеты «СС-23». После некоторых колебаний Горбачев, к большому нашему изумлению — Ахромеева и моему, заявил: «Договорились»… Что делать? Решили, что Ахромеев сразу же пойдет к Горбачеву. Через полчаса он вернулся явно обескураженный. Когда Ахромеев спросил Горбачева, почему он так неожиданно согласился на уничтожение целого класса наших новых ракет и ничего не получил существенного взамен, Горбачев вначале сказал, что он «видимо, совершил тут ошибку». Ахромеев тут же предложил сообщить Шульцу, благо он еще не вылетел из Москвы, что произошло недоразумение, вновь подтвердить нашу старую позицию по этим ракетам. «Ты что, предлагаешь сказать госсекретарю, что я, Генеральный секретарь, некомпетентен в военных вопросах, а после корректировки со стороны советских генералов я теперь меняю свою позицию и отзываю данное уже мною слово?» Попытки военных вернуться к вопросу об «Оке» до подписания договора всячески пресекались, вплоть до угрозы привлечения к партийной ответственности военнослужащих — участников переговоров, которые критиковали этот промах; военным пришлось просто отступить. Когда Шеварднадзе спросили, почему «Ока» попала под уничтожение, то он не захотел дать прямой ответ, сославшись на то, что это вопрос «сложный и деликатный».

Конечно, со стороны Михаила Горбачева это никакой ошибкой не являлось, а было преднамеренным актом предательства. Вопреки советам и рекомендациям Генерального штаба он, в угоду США, принял решение о ликвидации важнейшей составляющей обороноспособности страны — ликвидации современнейшей ракеты «Ока».