Трагедия свободы

Здесь важно подчеркнуть, что успех марксизма может быть объяснен прежде всего тем фактом, что — :овершенно аеосознанно — з глазах его сторонников jh превратился в новую советскую) религию. Это религия, отрицающая вечную жизнь и загробное существование, но обещающая осуществление своих идеалов в ограниченные сроки земной жизни. Марксизм — это эелигия, основанная на материализме, это догматическая вера в осуществление добра прежде всего путем построения нового социального и экономического порядка, основанного на обобществлении средств производства и самого производства. Поскольку человек, согласно Марксу, есть существо социальное, социализация индивидов должна произойти тотчас же вслед за обобществлением экономических факторов. Индивид — это всего лишь продукт общественных отношений. Этот тезис придает всей теории Маркса характер утопии. Ибо человек — свободное существо, хотя по–уой и склонен быть рабом. Прежде всего человек — существо религиозное. Марксистская теория «всемирного преобразования* стремится в будущем искорежить свободу и создать человека с «материалистической и социалистической душой*. Будучи теорией насильственного преобразования мира, марксизм в первую очередь является теорией насильственной переделки человека. Ввиду того что человеческая свобода инстинктивно противостоит основной теории марксизма, реализация этой теории возможна лишь путем нас илия. Достоевский лучше чем кто–либо предвидел неизбежность вырождения социализма в диктатуру, в требование «миллиона голов» ради торжества этого погибельного заблуждения. Не Маркс, а Ленин и Сталин — пророки его.

От утопии до диктатуры — всего лишь один шаг. Каким бы парадоксом это ни казалось, любая попытка, направленная на реализацию утопии, не приближает ее, потому что утопии оказывает активное сопротивление человеческая свобода, которая инстинктивно противится прокрустову ложу марксистских схем; тем не менее, пока марксизм стремится к радикальному социализму, он имеет склонность к разделению человечества на два класса: тех, в чьих руках власть, и народные массы (объект грандиозного социального эксперимента}.

Коммунистический эксперимент в странах Восточной Европы показал, что методы его сходны: будь то в странах–сателлитах или в Югославии Тито — и присущи не только одним российским коммунистам — подобно тому как симптомы холеры или сумасшествия не меняются в зависимости от расы или национальности В своей недавней книге Артур Кёстлер затронул вопрос о коммунистической этике. На смену коммунисту Руоашеву, ученику Ленина, приходят Ивановы, коммунисты, выращенные Сталиным и всецело ему преданные. Сам Кёстлер видит зло в принятии идеи «цель оправдывает средства». К этому нужно добавить, что сама природа коммунистического идеала в виду его санкционированного имморализма неизменно приводит к тому, что любое средство разрешено. Нет средств, каких бы ни оправдал коммунизм ради цели окончательного построения коммунизма.

Марксистская теория отличается крайней рационалистичностью. Эта теория не признает иррационального ни в природном мире, ни в истории, ни даже в человеческой натуре. Человек, по Марксу, это социо* экономическое существо. Вне своих социальных отношений. основанных на экономическом факторе, человек не существует. Исторический процесс оставался иррациональным до тех пор, пока мы не узнали от Маркса законы общественного развития. А как только человек усвоил эти законы, он обрел способность ускорять исторический процесс, который неизбежно обнаруживает тенденцию к коммунизму. Главным психическим фактором ускорения исторического процесса и окончательного построения коммунизма является, согласно Марксу, материальный интерес, основанный на международной солидарности рабочего класса и ненависти к «классовым врагам».

Тем не менее успеха марксизм добился благодаря совсем иному, чисто иррациональному фактору: благодаря религиозной вере в атеистический и рациональный идеал бесклассового общества. Главной движущей силой коммунизма оказывается социальная обида, основанная на зависти и жажде мести, — комплекс социальной неполноценности плюс стремление с лихвой компенсировать этот комплекс. Это совершенно иррациональная сила. «Первые станут последними, а последние — первыми». Но как только коммунизм достиг власти, террор превратился в его основное психологическое средство. Коммунистическая пропаганда не пользуется успехом по ту сторону «железного занавеса» (каким бы парадоксом это ни выглядело), ибо там люди знают ей цену по горькому опыту. Коммунистическая пропаганда в России даже и не рассчитывает на отзыв. Она ведется с той целью, чтобы постоянно и систематически обманывать население. «Ложь, повторенная тысячу раз, звучит уже почти как правда». Коммунистическая пропаганда в России оказывает влияние на сознание посредством трескучего самовосхваления, а на подсознание —с помощью страха.