Трагедия в трех актах

– Не знаем чего? – резко осведомился Пуаро.

– Бедная миссис де Рашбриджер умерла.

– Умерла?! – воскликнул Пуаро. – Mille tonn`eres![60] Это все объясняет. Я должен был предвидеть… – Он оборвал фразу. – От чего она умерла?

– Все выглядит очень таинственно. Ей прислали по почте коробку шоколадных конфет с ликером. Миссис де Рашбриджер взяла одну – должно быть, вкус был ужасный, но она ее проглотила, не успев выплюнуть.

– Oui, oui[61], если жидкость попадает в горло, это нелегко.

– Ну, миссис де Рашбриджер проглотила конфету и закричала. Примчалась сиделка, но мы уже не смогли ей помочь. Она умерла через пару минут. Затем доктор вызвал полицию, и они обследовали конфеты. Весь верхний ряд был отравлен, а с нижним оказалось все в порядке.

– Какой яд был использован?

– Они думают, что никотин.

– Так, – протянул Пуаро. – Снова никотин. Дерзкий удар, ничего не скажешь!

– Мы опоздали, – уныло произнес мистер Саттерсвейт. – Теперь мы никогда не узнаем, что она хотела нам сообщить. Если только она не доверилась кому-то… – Он вопросительно посмотрел на старшую сестру.

Пуаро покачал головой.

– Мы можем спросить, – настаивал Саттерсвейт. – Возможно, одной из сиделок…

– Спрашивайте, – согласился Пуаро, но в его голосе не слышалось особой надежды.

Мистер Саттерсвейт повернулся к старшей сестре, которая тотчас же послала за двумя сиделками – дневной и ночной, – которые ухаживали за миссис де Рашбриджер, но ни одна из них не смогла сообщить ничего нового. Миссис де Рашбриджер ни разу не упоминала о смерти сэра Бартоломью, и они ничего не знали о телеграмме.

По просьбе Пуаро их проводили в палату покойной. Там они застали суперинтендента Кроссфилда, и мистер Саттерсвейт представил его Пуаро.

Потом они подошли к кровати и посмотрели на умершую. Это была женщина лет сорока, с темными волосами и бледным лицом, все еще искаженным судорогой.

– Бедняжка… – тихо произнес мистер Саттерсвейт и бросил взгляд на Эркюля Пуаро. Странное выражение лица маленького бельгийца заставило его поежиться и заключить: – Кто-то знал, что она собиралась заговорить, и убил ее.

– Да, это так, – кивнул Пуаро.

– Ее убили, чтобы не дать ей сообщить нам то, что она знала.

– Или то, чего она не знала… Но не будем тратить время. У нас много дел. Больше смертей быть не должно. Нам нужно об этом позаботиться.

– Это соответствует вашей версии насчет личности убийцы? – полюбопытствовал мистер Саттерсвейт.

– Да, вполне. Но убийца оказался опаснее, чем я думал. Мы должны соблюдать осторожность.

Суперинтендент Кроссфилд вышел из палаты вместе с ними и узнал от них о телеграмме. Ее отправили из почтового отделения Мелфорта. Молодая леди, принимавшая телеграмму, сказала, что ее передал мальчик. Она запомнила это, так как ее заинтересовало упоминание о смерти сэра Бартоломью.

После ленча в компании суперинтендента и отправления телеграммы сэру Чарлзу расследование продолжилось.

К шести вечера удалось разыскать мальчика, который принес на почту телеграмму. По его словам, ему передал ее плохо одетый мужчина, который сказал, что телеграмму дала ему «чокнутая леди» из «дома в парке». Она завернула в нее две полукроны и бросила в окно. Мужчина боялся впутаться в какое-то темное дело, и почта была ему не по пути, поэтому он дал мальчику одну полукрону и сказал, чтобы сдачу тот оставил себе.

Полиция начала разыскивать мужчину, а Пуаро и мистер Саттерсвейт отправились назад в Лондон.

Они прибыли в город около полуночи. Эгг вернулась к матери, но сэр Чарлз встретил их, и трое мужчин обсудили ситуацию.

– Послушайте меня, mon ami[62], – обратился к сэру Чарлзу Пуаро. – Это дело могут раскрыть только маленькие серые клеточки мозга. Ехать через всю Англию в надежде услышать от этой женщины то, что мы хотим знать, было любительской и абсурдной затеей. Правду можно увидеть только изнутри.

Лицо Картрайта выражало скептицизм.

– Тогда что вы намерены делать?

– Думать. Прошу у вас на это ровно сутки.

Сэр Чарлз улыбнулся и покачал головой.

– Это поможет вам узнать то, что хотела рассказать та женщина?

– Надеюсь.

– Что-то не верится. В любом случае, мсье Пуаро, действуйте по своему усмотрению. Если вы можете раскрыть эту тайну, то мне она не по зубам. Признаю себя побежденным. К тому же у меня есть другие занятия.

Если он ожидал вопроса, то был разочарован. Правда, мистер Саттерсвейт слегка встрепенулся, но Пуаро оставался погруженным в свои мысли.

– Ну, мне пора идти, – сообщил актер. – Да, совсем забыл… Меня беспокоит мисс Уиллс.

– Почему?

– Она уехала.

Пуаро уставился на него:

– Уехала? Куда?

– Никто не знает… Получив вашу телеграмму, я задумался. Как я уже говорил вам, я чувствовал уверенность, что эта женщина что-то скрывает, и решил попробовать в последний раз вытянуть это из нее. Я поехал к ней в Тутинг – прибыл туда около половины десятого, – но мне сообщили, что она утром уехала, сказав, что проведет день в Лондоне. Вечером прислуга получила от нее телеграмму, в которой мисс Уиллс сообщила, что сегодня не вернется, и просила не беспокоиться.

– А прислуга беспокоилась?