Трагическая история острова Пасхи (СИ)

- Да, да, твоя Парэ, - перебила его старуха. - Так позаботился бы о ней: как считаешь, что сделают с девой, которая сначала посвятила себя богам, а потом предала их? Ты готов, как я вижу, погибнуть за людей, - а ее тоже обрекаешь на гибель? О, она умрет не сразу, - Аравак заставит ее долго мучиться, дабы показать всем, как он карает клятвопреступников и святотатцев! И отец ей не поможет: Баира ослаб настолько, что не сможет помешать вождю... Так ты отдашь свою Парэ в руки Араваку?

- Но я надеялся, я думал... - растерянно проговорил Кане.

- Ты надеялся, что она не узнает, где ты находишься, не забеспокоится, когда ты вечером не вернешься к ней, не побежит тебя разыскивать? - лицо колдуньи расплылось от удовольствия. - Ох, сын рыбака, я так давно живу на свете, что уже умерли все черепахи и попугаи, которые родились со мной в один день, но мне по-прежнему не скучно в этом мире! Да и можно ли скучать, видя, как человек усердно заделывает щели в стенах своего дома, чтобы спастись от сквозняка, но оставляет при этом настежь распахнутыми окна и двери. И так всегда, и так всегда... Ну, не смотри на меня с такой ненавистью, Сын Большой Птицы, пожалей старуху, не обращай внимания на ее болтовню! Что касается Парэ, знай, - ей известно обо всем, что произошло в Священном поселке в ваше отсутствие. Я не буду выдавать ее тайну, но кое-кто наведывал твою Парэ, - также как кое-кто наведывал тебя... Сегодня настало время вам обоим покинуть ваше ущелье; ты принял решение отдать себя на суд, и она приняла такое же решение, - а что тут удивительного, сердца влюбленных бьются рядом и в разлуке, - а уж когда они вместе, то наполнены одной болью и одной радостью... Ага, вот я слышу, как Парэ идет сюда. Я удаляюсь, Сын Большой Птицы, а ты обдумай все хорошенько. Хочешь верь, хочешь не верь, но ты мне нравишься, и я не хочу, чтобы Аравак убил тебя... Смотри, твоя Парэ бежит по тропинке, там, за кустами!

Кане оглянулся, и в тот же миг уловил еле ощутимое движение за своей спиной. Он посмотрел на поваленное дерево, на котором сидела Кахинали: колдунья исчезла, но ему показалось, что над лесом вспорхнула черная птица. Кане потряс головой, чтобы избавиться от наваждения, - и еще через мгновение услышал голос Парэ:

- Ты здесь? Как же так... А почему ты не охотишься?

- Парэ! Моя Парэ! - вскричал он и заключил ее в объятия.

- А я... Я хотела... Я собиралась... - жалобно залепетала она и заплакала.

- Не говори ничего, я все знаю. Ты шла в Священный поселок, чтобы предстать там перед судом и тем самым окончить войну на острове, - сказал Кане, гладя и утешая ее. - Ах, Парэ, Парэ, на что же ты надеялась?

- Но откуда тебе известно про войну на острове и про все остальное? - спросила она, утирая слезы.

- Пусть это останется нашей маленькой тайной, - отвечал он. - Я знаю, что кое-кто наведывался к тебе, и могу сказать, что кое-кто наведывался и ко мне... Сегодня ты решила, что не можешь отсиживаться больше в ущелье, и я решил так же. Что удивительного, - ведь наши сердца наполнены одной радостью и одной болью.

Парэ прижалась к нему и замерла.

- Может, останешься? - сказал Кане, поглаживая ее волосы.

- Нет, я с тобой, - возразила она. - Мы будем вместе, до конца.

- Ну, до этого еще не скоро! - бодро произнес Кане. - Боги не дадут нам погибнуть. Ты, дочь верховного жреца, дева из Дома Посвященных, должна это понимать.

- Я понимаю, - Парэ улыбнулась ему и крепко взяла Кане за руку. - Что же, пошли?

- Пойдем, и ничего не бойся, все будет хорошо.

Каменные идолы

Второй посев урожая был связан с очередными праздниками на острове. Их первые дни были посвящены воде. Плодородной земли на острове не хватало: большая его часть была покрыта лесами, прибрежные и центральные области занимали скалы и горы, а на остальной территории плодородные участки почвы чередовались с теми, которые состояли из песка и камней. Поля, поэтому, находились в разных местах, иногда в безводных; между тем, Бог Дождя имел капризный характер и поливал землю из своих небесных источников не сообразуясь с потребностями хорошего урожая. Островитянам приходилось брать воду из родников и ближайших рек, для этого существовали оросительные канавы. Но их приходилось постоянно поддерживать в порядке, так как они осыпались, размывались бурными дождями, а бывало, что вода просто уходила из родников, или быстрые реки вдруг меняли свои русла.

Отсюда на острове существовал старый обычай: перед посевом второго урожая батата собираться соседям и помогать друг другу в ремонте старых оросительных канав или в сооружении новых. При этом каждый хозяин, к которому приходили на помощь, в благодарность устраивал угощение для соседей, - и оно перерастало в общий праздник, праздник воды.