Трагическая любовь атамана Артема

Так примерещилось в то время молодому подольскому парню. И не его была вина, а его беда заключалась в том, что общественная обстановка на Украине для этого совсем не была благоприятной.

Оторвавшись, наконец, от уст Артема, Эльза быстро разулась из своей обувки, и босыми ногами побежала к берегу реки. В этом месте река имеет извилистое русло, вследствие чего к одному из берегов нанесло значительную часть песочного грунта. Поэтому здесь и образовался естественный небольшой пляж с чистой прозрачной водой. Спрятавшись в тень ивы, Эльза резким движением сняла из себя всю одежду и с громким женским визгом по шею погрузилась в теплую речную воду.

— Артемчик, иди быстрее сюда, — донесся до Артема ее бархатистый зазывающий голос, — вода здесь очень, очень теплая. Иди, я жду тебя.

— Сейчас приду, вот только с лошадьми здесь разберусь и приготовлю чего-нибудь пообедать, — ответил Артем.

Он, не спеша, распряг коней и, стреножив их, пустил пастись в густую береговую траву, еще не очень смятую стадом сельских коров. Стоял теплый погожий летний день, ярко светило горячее солнце, местные сверчки громко рассыпали свои трели по береговым окраинам. У Артема не было особого желания куда-то сейчас спешить. Наконец выдалась какая-то возможность отдохнуть от постоянных походов и лагерных мыканий, почему бы не попробовать немного продолжить этот миг.

Искать сегодня Ходака, тоже особого желания не было, никуда он не убежит. Да и следовало бы расспросить детальнее о его месте нахождения у местных крестьян с Потуша. Многих из них он знал еще со времен своих детских странствий по окраинам Соколинец.

Справившись со своей работой, и раздевшись до нижнего белья, Артем тоже приготовился войти в теплую воду реки, в которой уже плескалась Эльза. Она, увидев его в нижнем белье, стала насмехаться и принудила с себя то белье снять, чтобы не замочить. Судя по всему, у этой молодой женщины был хороший опыт времен революции и гражданской войны, когда было никогда заниматься высушиванием одежды, да и на обычную человеческую скромность времени не хватало.

Сняв одежду, Артем подошел к Эльзе поближе. Она же со смехом бросилась к нему, обняла за шею и охватила в воде своими смуглыми ногами за талию. Теперь уже Артем, ощутив, как от прикосновенья к телу возлюбленной медленно просыпается в воде его непослушный «друг», припал своими устами в длинном поцелуе к жадным устам Эльзы.

Ощутив на своем животе мужское достоинство Артема, Эльза, взяли его в свою руку, медленно ввела в себя и ночь любви снова продолжилась в речных условиях, а затем на, расстеленном на берегу в траве, покрывале.

Время в любовных утехах шло незаметно, однако день уже клонился к вечеру, и влюбленные были вынуждены это учитывать. Иначе пришлось бы следующую ночь провести на природе. Хотя обеим было не привыкать к такой перспективе, однако требовалось все же получить от кого-то из знакомых Артема в Потуше информацию о дислокации атамана Ходака. Поэтому, кое-как подкрепившись после долгих часов любви, они отправились в сторону села Потуш.

До села оставалось где-то около двух километров, и сытые лошади довольно быстро преодолели это расстояние. Тачанка, проехав по каменистому склону речного русла, оставила позади мостик через узенький приток Южного Буга, и стала подниматься по довольно крутой улочке к центру села. Артем решил остановиться у своего друга детства Павла Збужинского, который проживал на центральной улице Потуша.

Остановившись возле дома Павла, Артем передал поводья Эльзе, а сам зашел во двор. Возле риги трудилась, готовя пищу скоту, пожилая женщина, мать Павла.

— Доброго здоровья, тетка Агафья! Не узнаете меня? — обратился Артем к женщине.

— Ой, горюшко, а действительно не узнаю, кто же ты такой будешь, молодец? — отозвалась в ответ женщина.

— Да Артем я, Онищук, давний друг вашего Павла. Давно я здесь уже не был, то и узнать меня трудновато. А где Павел, дома или нет? — продолжил Артем свою речь.

— Да дома он, дома. Вот едва лишь сел ужинать, то сейчас я его позову, подожди минутку, — заспешила в дом Агафья.

За минуту на пороге дома показался худой загорелый Павел и бросился обнимать побратима.

— Кого это я вижу, Артем! Будь здоров друг, каким это ветром тебя в наши края занесло? Слышал, ты где-то в войске служил, и в Польшу подался? — радостно приговаривал Павел.

— А служил, служил, Павел. Где только меня не носило, и вот теперь прибился в родные края, то примешь ли на ночевку. Но я не сам, с невестой. Едем по селам искать места для работы, — объяснил Артем цель своего прибытия в Потуш.

— Да о чем ты, побратим. Для тебя и чтобы места не нашлось, заезжай во двор, и веди свою невесту в дом, — пригласил Павел путешественников.

Когда тачанка и лошади были пристроены во дворе, все зашли в дом, где жена Павла уже успела приготовить для приезжих ужин. Павел, хотя он перед тем хорошо поужинал, также присел к столу с бутылью сивухи в руках и стал их той сивухой угощать. За второй рюмкой Артем, помня о поставленной в ЧК задаче, попробовал направить разговор в нужное русло.