Тракт

Попросив мужика не ходить с нами и ни при каких обстоятельствах не заходить в комнату, мы отправились топить баню. К несчастью, опять начался мелкий дождь. Я натянул резиновые сапоги, надел Санькину байку и поплелся вслед за Лехой. В кромешной темноте и безмолвии мы дошли по грязи до дровяного склада, и я наконец-то увидел вблизи ту самую легендарную тележку, сваренную из запчастей автомобиля.

– Вот она, сука… – прохрипел Леха. – Уж как я ее ненавижу. Вот все бы хорошо, если бы не она. И меня все время «на дрова» ставят. Мне она уже во сне снится. Может, если бы не грязь, то ладно… но по грязи и с грузом дров она вообще не катится…

Леха вздохнул и стал накладывать на железного монстра поленья. Я помог ему и вскоре мы нагрузили тачку-переросток полностью. Взяв за ручку, я попытался сдвинуть ее с места, но ничего не вышло.

– А я что говорил? То-то, – Леха почему-то был доволен тем, что я убедился в его правоте, хотя я и так верил ему. – Сначала надо вдвоем упереться плечами и вытолкать ее на дорожку.

Мы уперлись плечами и почти ползком стали толкать ее по направлению к дороге. Чертова каталка была просто несдвигаема. Мне почему-то вспомнились кадры из советских фильмов про войну, на которых пехотинцы катили огромные железные пушки. Подумалось, что пушки наверняка тяжелее этой телеги, и раз пехотинцы смогли, то и мы сможем. Мы налегали изо всех сил и по чуть-чуть, сантиметр за сантиметром, выкатили ее на дорогу.

– Сейчас полегче пойдет. Тут небольшой наклон есть, слава богу. Туда с грузом катишь по наклону, а обратно пустую чуть в гору. Выходит, одинаково тяжело. – Леха хорошо знал нашего врага.

Обливаясь потом, тут же смешивающимся с мелкими каплями дождя, стиснув зубы, мы толкали груженую телегу к бане. Чтобы преодолеть расстояние в двести метров, нам понадобилось минут двадцать, а то и полчаса. Потом мы зашли в предбанник, пробрались в печное отделение. И очень обрадовались наличию у печи всякого «сушняка» на растопку. Однако развели огонь не сразу – зажигалка от влажности барахлила, а спички были промокшие. Мы перевели почти полпачки, прежде чем вспыхнул долгожданный огонек. Пламя нехотя перекинулось на кусок старой упаковочной бумаги, а потом потихоньку начало поедать мелкие сухие щепки, чтобы, наконец, разгореться и подчинить себе даже наши слегка намокшие крупные поленья. В печной стало тепло и уютно, и меньше всего хотелось выходить на улицу к нашей телеге. Но одной загрузки было недостаточно, чтобы нагреть здоровенный водяной котел. Мы потянули каталку обратно. Наложили там дров и вернулись. Потом еще раз. Когда мы катили третью порцию дров, дождь закончился и на небе нарисовалась огромная ярко-желтая луна. Время было далеко за полночь. Весь монастырь спал крепким сном. Мы посмотрели с Лехой друг на друга и поняли, что баня нужна не только нашему гостю, но и нам. Как, впрочем, и капитальная стирка. Катить телегу в темноте по грязи, не запачкавшись, было просто невозможно. Я порадовался, что взял у «диссидента» куртку и резиновые сапоги.

Пока печь топилась, мы сидели в печной и ждали молча. Я разглядывал свою правую ладонь, на которой под пальцем с обручальным кольцом расцвел кровавый мозоль, а Леха прислонился к стене и дремал, опустив капюшон. Так прошел еще час или полтора. Потом мы вдруг оба поняли, что баня готова, и решили сначала попариться сами, а лишь потом позвать на «мойку» мужика. Мы разделись догола и зашли в просторную помывочную.

– Ого… что это у тебя? Я раньше что-то не замечал… – сказал Леха, указывая на кольцо с черным камнем, висящее у меня на шее на цепочке рядом с православным крестом из белого золота.

– Так… безделушка… талисман.

– Красивый. Не будь камень черным, я бы решил, что он настоящий. Сверкает так.

– Ага… Бижутерия, горный хрусталь. Круто сделан. Подарок…

Я снял цепочку с камнем и крестом с шеи, зажал ее в кулаке и отправился в парилку. Там долго грелся, потел, хотел, чтобы из меня вышла вся усталость этой тяжелой ночной работы. Потом я долго старательно мылся. Леха фыркал в соседней душевой кабине.

– Правильно мы все же сделали. В итоге и сами помылись лишний раз. И этого мужика вонючего сейчас отмоем, – довольный собой, рассуждал Леха.

Потом мы обсохли слегка у печи, не вытираясь оделись и пошли обратно к нам в комнату «на ворота».

Мужик покорно дремал, ожидая нас в прихожей на ступеньках. Мы окликнули его.

– Эй… Иди давай мыться. Баня прямо по дороге. Отмойся как следует и вещи чистые возьми. Свое говно не надевай. Там в предбаннике валяется куртка чья-то чистая. Накинь ее и сюда в ней иди. А мы тебе тут щас насобираем одежду. Главное, свою всю одежду в мусорку сразу чтоб, понял? В баню даже не заноси, – командовал мужику Леха. – И не забудь убрать там все за собой. Чтоб порядок и чистота были!

Мужичок безропотно подчинился и побрел по дороге приводить себя в порядок.