Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Штатгальтер и священник строго исследовали дело, и когда присутствовавший при этом народ страшно волновался и доказывал, что Петр был виновником смерти их соседей, не осмелились отказать желанию народа пробить грудь мертвеца колом; из раны полилась свежая, чистая кровь, а также изо рта и носа. Крестьяне бросили труп на костер и превратили в золу.

Рофф[282], у которого мы заимствуем эти рассказы, цитирует многих писателей, изучавших этот предмет, и приводит рассказы об умерших, которые будто ели в гробах. Особенно он цитирует Гавриила Рзакзинноки (Rsacsinocki).

Все писавшие об этом объясняли эти явления различно. Одни считали их чудом; другие смотрели на них, как на произведения фантазии и суеверия; третьи признавали их за простые и естественные явления на том основании, что вампиры не были мертвые и естественным образом влияли на другие тела. Четвертые считали все это действием дьявола. Из числа последних некоторые утверждали[283], что не мертвые едят свое тело или платье, а змеи, ужи, кроты, рыси и другие кровожадные и прожорливые животные, а также известные у язычников стриги[284], т. е. птицы, которые едят животных и людей и сосут у них кровь. Некоторые, наконец, думали, что это бывает главным образом с женщинами особенно во время моровой язвы. Между тем вампиры — обоего пола и преимущественно мужского. Умершие от моровой язвы яда, бешенства и эпидемических болезней, удобнее оживают, вероятно, потому, что их кровь труднее сгущается и потому, что часто только обмерших в эпидемии скоро погребают, чтобы не заразиться от них, если их не скоро погребать.

Говорят еще, что вампиры известны только в некоторых странах, как-то: в Венгрии, Моравии, Силезии, где эти болезни более обыкновенны и люди питаясь дурною пищей, под влиянием климата и пищи, суеверного воображения и страха предрасполагают себя к этому, и подвергаются еще более опасным болезням; так как страх и воображение, как доказывает ежедневный опыт, производят опасные болезни и могут усиливать их.

Глава XIV. Действительно ли вампиры мертвые?

Некоторые считают вcе рассказы о вампирах делом фантазии, обольщения, или болезни, известной у греков под именем φρενιτις или сумасшествия (Tobsucht) и при помощи ее хотят все явления вампиризма объяснить. Но они не объясняют, каким образом эта болезнь мозга может производить те реальные действия, какие рассказываются? Каким образом люди могут вдруг поверить, что они видели то, чего никогда не было, и в короткое время умирают от болезни собственного воображения, которое открывает им, что такой-то вампир невредим, полнокровен и живет после смерти в гробу? Как объяснить, что в целом народе не найдется ни одного человека со здравым рассудком, который бы возвысился над ослеплением?

Если эти мыслители нисколько не хотят верить рассказам о явлениях и поведении вампиров, то они напрасно писали целые системы для объяснения того, что существует только в фантазии некоторых зараженных предрассудками; если же все или, по крайней мере, часть из рассказываемого признать верным, в таком случае эти системы не успокоят умов, которые требуют более основательных доказательств.

Мы исследуем, основательна ли система, предполагающая, что вампиры не действительно мертвые. Смерть есть отделение души от тела; душа бессмертна, а тело, по отделении от души, некоторое время остается нетленным, потом мало помалу через несколько дней или в течение долгого времени, истлевает. Иногда оно остается нетленным в течение целых столетий, или вследствие крепкого телосложения, как напр. у Александра Великого, остававшегося нетленным в течение многих лет[285], или вследствие бальзамирования, или от свойства почвы, где погребено тело, которая, вследствие своей сухости и плотности, не пропускает никакой жидкости, и таким образом удаляет главную причину тления. Всех этих причин нетления нет нужды доказывать, они достаточно известны каждому.

Иногда тело не мертвое и не бездушное представляется мертвым и бездыханным, или, по крайней мере, совершает такие медленные движения и так слабо дышит, что ни движений, ни дыхания нельзя заметить, как это бывает при истощении и бессилии в известных, свойственных женскому полу болезнях и экстазе.

Такого рода примеров можно привести очень много. Плиний упоминает[286] о многих оживших. Например, он упоминает о юноше, который спал непробудно в течение 40 лет. Философ Енименид спал в пещере, по мнению одних, 40 или 47, а по мнению других — 57 лет. Как бы то ни было, но душа этого философа свободно могла оставить тело и потом опять возвратиться в него. Тоже говорят и об Аристее с острова Марморы, что в Мраморном море. Мы охотно соглашаемся, что все это басни, но не можем отвергать того, что некоторые оживали после мнимой смерти через 5, 6, 7, 4 дня. Плиний упоминает о многих умерших, которые оживали после погребения, только он не хотел об этом рассуждать потому, что, как он сам замечаете, он повествует о естественных явлениях, а не о чудесах.