Трактат о счастье

В субботу мы опять, не договариваясь, встретились с Леной на площади у метро Владимировская. Я заметил её в толпе, обступившей уличного музыканта, напевающего какую-то унылую песню под гитару. «Хорошо, хоть в ноты попадает, — подумал я и вспомнил тех, кто поёт в электричках метро, собирая деньги за дополнительно создаваемый шум».

— Здравствуйте, Лена! — поздоровался я, прикоснувшись к её плечу.

— Ой, а я и не заметила, как Вы подкрались, — приветливо улыбнулась она.

— Не удивительно, качество кошачьих у меня в крови, я ведь Лев по гороскопу.

— А у меня, вероятно, охота на львов в крови, я ведь Стрелец по гороскопу, — парировала Лена.

Мы выбрались из толпы зевак и пошли в сторону Владимирского собора. Возле входа, как всегда, стояло много нищих и попрошаек. Завидев меня издали, они все разом повернулись и, протянув ко мне руки, запричитали:

— О, Магсус! Даруй нам свет! Укажи нам путь!

Мы постарались с Леной скорее преодолеть этих экзальтированных, неадекватных людей, которые ещё долго выкрикивали мне вслед свою странную просьбу.

— Опять они обращаются к Вам «Магсус»! — удивлённо воскликнула Лена, — Вы можете мне объяснить, что это значит?

— Мне самому интересно, почему меня так называют? И почему кто-то знает обо мне больше, чем я сам?

— Что бы это имя ни значило, но только это «ж-ж-ж» неспроста! — задумчиво произнесла Лена.

— М-да…, хочу поделиться с Вами кое-какими размышлениями о возможности прививки человеку качеств, необходимых для построения идеального общества, — перевёл я тему.

— И каким же образом? — живо заинтересовалась Лена.

— В биологической лаборатории ставили над крысами следующий опыт. Два стеклянных аквариума были соединены между собой проходом. Во втором аквариуме на небольшом возвышении прикреплялся кусок сыра, который был хорошо виден из первого. В первый аквариум запускали голодную крысу, которая, увидев во втором аквариуме сыр, тут же устремлялась к нему и с удовольствием поедала его. И так поступали четыре дня. На пятый день, перед тем как запустить крысу в первый аквариум, во второй поместили другую крысу, которая тут же принялась уплетать закреплённый кусок сыра. Наша подопытная увидела, что её сыр уже кто-то ест. Но это нисколько не смутило её, и она тотчас направилась к стеклянному проходу между аквариумами, но, получив сильный удар током, отскочила. И теперь, каждый раз, при попытке подобраться к сыру, когда его ела другая крыса, она получала разряд. Если же второй аквариум был пустой, она могла спокойно перебраться в него и полакомиться сыром. Через две недели у подопытной вырабатывался прочный условный рефлекс. Когда она видела во втором аквариуме другую крысу, то спокойно сидела на месте. Если же он был пустой, то подопытная, не раздумывая, перемещалась в него и поедала свой сыр. Вот так можно привить социальные навыки животному, в нашем случае крысе. Этот опыт обучил её правилу, что отнимать еду у сородича нельзя.

— Вы и с людьми предлагаете также поступать? — изумлённо спросила Лена.

— Человеку, в отличие от крысы, можно объяснить правила социального поведения, и в большинстве случаев он их примет и безукоризненно будет выполнять. Но если в человеке просыпается животное начало, и он, невзирая на правила социального поведения, поступает как эгоист или паразит, то воспитать его можно только таким же способом, как и нашу подопытную крысу. Причём с каждым очередным нарушением правил увеличивать силу стимуляции. Если же человек не обучаем и продолжает игнорировать правила, то его после нескольких стимулирующих наказаний необходимо просто изолировать от общества.

— Кто же будет оценивать его поведение, воспитывать и наказывать, в случае нарушения правил? — прервала меня Лена, — опять назначаемые на эти должности люди, прежде всего думающие о личной выгоде?

— Для реализации механизма обучения правилам социального поведения, — продолжал я, — необходимы объективные и безотказные инструменты фиксирования нарушений, осуждения и наказания. Существующие сегодня силовые и судебные системы такими качествами не обладают, и посему не годятся для построения идеального общества.

Некоторое время мы молча шли по Невскому проспекту в сторону дворцовой площади. Лена старалась переварить сказанное мной. Видимо, такой прагматичный подход к человеческому воспитанию шокировал её. Она внезапно представила себя маленькой девочкой в детском саду, где строгие няни обучают её пользованию ложкой и горшком и жестоко наказывают её при любой ошибке.