Трактат об умении жить для молодых поколений (Революция повседневной жизни)

С драмой, человеческое общество занимает место богов на сцене. Однако, если театр в XIX веке был лишь одним из многих развлечений, не следует забывать: фактически, сходя с традиционной сцены, он заполонил собой всё социальное пространство. Банальность состоящая в ассимиляции жизнью драматической комедии принадлежит к такому типу очевидных фактов, без которых не может обойтись анализ. Лучше даже не обсуждать эту путаницу между театром и реальной жизнью; потому что она представляется совершенно очевидной как тот факт, что сто раз в день я перестаю быть самим собой и влезаю в шкуру персонажей, чьи заботы или значение меня абсолютно не волнуют. Конечно, мне и в голову не приходит по своей воле становиться актёром, играть роль ради игры, ради удовольствия. Роль не в этом. Актёр, который должен сыграть приговорённого к смерти в реалистической пьесе может вполне оставаться самим собой — разве не в этом парадокс хорошего артиста? — но если он играет с подобной свободой, ясно, что цинизм его палачей не достигает его плоти, он бьёт лишь по образному стереотипу, который тот воплощает благодаря своей технике и драматическому таланту. В повседневной жизни, роли пропитывают личность, не давая ей стать тем, чем она является или хочет быть на самом деле; это отчуждение, инкрустированное в реальную жизнь. Здесь игра превращается в факты, потому что она перестаёт быть игрой. Стереотипы диктуют каждому по отдельности, можно даже сказать «интимно», то, что идеологии навязывают людям коллективно.

15 глава «Роль»

Стереотипы — это господствующие образы эпохи, образы господствующего зрелища. Стереотип является моделью роли, а роль — образцовым поведением. Постоянное отношение создаёт роль; постоянная роль создаёт стереотип. Стереотип является абстрактной формой, введением в которую должна служить роль. Навык в осуществлении ролей и обращении с ними определяет место, занимаемое в иерархическом зрелище. Разложение зрелища множит стереотипы и роли, но оно становится смехотворным и слишком рискованно балансирует на грани их отрицания, спонтанного действия (1,2). — Отождествление является способом вхождения в роль. Необходимость отождествления более важна для стабильности власти, чем набор моделей для отождествления. —  Отождествление является болезненным состоянием, но только случайные отождествления подпадают под официальную категорию «ментальных заболеваний». — В фунции роли входит высасывание крови у воли к жизни (3). — Роль представляет реальную жизнь, она утешает в той жизни, которую она обедняет. Она также становится синтетическим и невротичным удовольствием. — Важно отказаться от ролей вернув им их игровой элемент (4). — Успешная роль гарантирует зрелищную карьеру, подъём из одной категории в другую, более высшую; это инициация, заметно конкретизированная благодаря культу имени и фотографии. Их непоследовательная сумма определяет последовательность власти, которая разрушает, саморазрушаясь (5). — Разложение зрелища делает роли взаимозаменимыми. Размножение фальшивых перемен создаёт условия для единственной реальной перемены, условия для радикальной перемены. Вес неистинного вызывает насильственную и почти биологическую реакцию воли к жизни.

1