Трактир 'Ямайка'

Мэри скользнула рукой по полу и коснулась кончиками пальцев ножки стула, но ухватиться за нее не смогла -- ей было не дотянуться. Боясь пошевельнуться, она затаила дыхание. Нагнув голову и растопырив руки, Джосс вошел в кухню и стал красться к ней вдоль стены. Мэри следила за его руками: вот они на расстоянии ярда от нее, вот она уже чувствует его дыхание...

-- Дядя Джосс, -- тихо произнесла она, -- дядя Джосс...

Он глянул вниз, потом низко склонился к ней и коснулся пальцами ее волос и лица.

-- Мэри... -- сказал он, -- это ты, Мэри? Почему не отвечаешь? А куда ушли те? Ты их видела?

-- Вы ошиблись, дядя Джосс, -- успокоила она его, -- здесь никого нет, я одна. Тетя Пейшнс наверху. Вам плохо? Помочь вам?

Он оглядывал полутемную комнату, высматривая что-то в углу.

-- Им меня не испугать, -- шептал он. -- Мертвые не причиняют вреда. Их нет, они -- как сгоревшая свеча. Правда, Мэри?

Она кивнула, наблюдая за его взглядом. Он дотянулся до стула и сел, положив руки на стол, тяжело вздохнул и облизал губы.

-- Это сны, -- сказал он, -- это все сны. Из темноты возникают лица, совсем как живые, и я просыпаюсь весь в поту. Мне хочется выпить, Мэри. Вот ключ, сходи в бар и принеси мне бренди. -- Он порылся в кармане и вытащил связку ключей. Мэри взяла их дрожащими руками и выскользнула из кухни в коридор. На мгновение она замешкалась в раздумье, не подняться ли ей потихоньку в свою комнату, запереться там на ключ и оставить его одного на кухне наедине со своим бредом. На цыпочках она стала продвигаться вдоль коридора к холлу. Вдруг из кухни донесся его крик:

-- Куда это ты идешь! Я сказал тебе принести бренди из бара.

Она услышала, как он с шумом отодвинул стул. Поздно! Открыв дверь бара, Мэри нащупала в буфете бутылку бренди. Когда она вернулась на кухню, Джосс по-прежнему сидел у стола, уронив голову на руки. Сначала она подумала, что он вновь заснул, но при звуке ее шагов Джосс поднял голову, оперся на руки и откинулся на спинку стула. Мэри поставила перед ним бутылку и стакан. Наполнив стакан наполовину, он взял его обеими руками и стал глядеть на нее.

-- Ты хорошая девчонка, -- сказал он, -- и нравишься мне. Ты, Мэри, сообразительная и смелая и можешь быть хорошей подругой любому мужчине. Тебе следовало бы родиться мальчишкой.

Он потихоньку смаковал бренди и, глупо улыбаясь, подмигнул ей и погрозил пальцем.

-- Там, на севере, за это бренди платят золотом, -- произнес он. -Лучшего бренди не бывает. В погребах самого короля Георга нет такого бренди. А много ли плачу я? Ни пенса. В "Ямайке" мы пьем задаром. -- Он рассмеялся и показал ей язык. -- Трудное это дело, Мэри. Настоящее мужское дело. Я подставлял свою шею не один десяток раз. За мной гнались по пятам, пули свистели над самым ухом. Только не поймать им меня, Мэри. Слишком я хитер и давно этим занимаюсь. До приезда сюда я работал в порту Пэдстоу. Раз в две недели в пору весенних приливов мы ходили на люгере. Тогда со мной было еще пятеро. Но на мелком деле не заработаешь. Нужны крупные сделки, большие заказы. Сейчас нас больше сотни, и обеспечиваем мы все районы -- от границы аж до самого побережья. Клянусь богом, Мэри, мне пришлось немало видеть крови на своем веку. Десятки раз видел, как убивают людей. Но теперешнее дело похлеще будет: это как бег наперегонки со смертью.

Он поманил ее к себе, вновь подмигнул и посмотрел на дверь.

-- Сядь ко мне поближе, -- прошептал он, -- чтобы я мог спокойно поговорить с тобой. Как я вижу, ты девка с характером и не из трусливых, не то что твоя тетя. Нам с тобой надо работать вместе.

Он схватил Мэри за руку и заставил сесть на пол рядом с собой.

-- От этой проклятой пьянки я дурею, -- сказал он. -- Сама видишь, становлюсь слабым, как мышь. И мне снятся сны... кошмары. Мерещатся вещи, которых я ничуть не боюсь, когда трезв. Тысячу проклятий, Мэри! Я убивал людей собственными руками, топил их, забивал камнями и никогда после не вспоминал об этом. Как дитя, спокойно спал по ночам. Но стоит мне напиться, как я все вижу во сне... их серые лица... они таращат на меня глаза, изъеденные рыбами... тела их растерзаны, мясо отстает от костей, в волосах морские водоросли... Была там и женщина, Мэри. Она цеплялась за спасательный плот, волосы ее разметались по спине, в руках она держала ребенка. Понимаешь, их корабль сел у берега на скалы. Все они могли бы выбраться живыми, все до единого. Ведь вода местами не доходила и до пояса. Она кричала мне, молила о помощи, а я ударил ее по лицу камнем, она упала навзничь, пыталась ухватиться за край плота, потом выпустила ребенка из рук, и я снова ударил ее. Они утонули на глубине в четыре фута. Мы тогда здорово перепугались, боялись, что кто-то все же выберется на берег... Впервые не рассчитали время прилива. Еще полчаса, и они смогли бы посуху дойти до берега. Нам пришлось забить камнями всех до единого, Мэри. Им перебили руки и ноги, и они пошли ко дну, как та женщина с ребенком, хотя вода не доходила и до плеч. Они потонули потому, что мы забрасывали их валунами и булыжниками, пока они могли стоять...