Трактир жизни

О, дали лунно-талые,
О, темно-снежный путь,
Болит душа усталая
И не дает заснуть.

За чахлыми горошками,

За мертвой резедой
Квадратными окошками
Беседую с луной.

Смиренно дума-странница

Сложила два крыла,
Но не мольбой туманится
Покой ее чела.

«Ты помнишь тиховейные

Те вешние утра,
И как ее кисейная
Тонка была чадра.

Ты помнишь сребролистую

Из мальвовых полос,
Как ты чадру душистую
Не смел ей снять с волос?

И как, тоской измученный,

Так и не знал потом –
Узлом ли были скручены
Они или жгутом?»

– «Молчи, воспоминание,

О грудь моя, не ной!
Она была желаннее
Мне тайной и луной.

За чару ж сребролистую

Тюльпанов на фате
Я сто обеден выстою,
Я изнурюсь в посте!»

– «А знаешь ли, что тут она?»

– «Возможно ль, столько лет?»
– «Гляди – фатой окутана…
Узнал ты узкий след?

Так страстно не разгадана,

В чадре живой, как дым,
Она на волнах ладана
Над куколем твоим».

– «Она… да только с рожками

С трясущей бородой –
За чахлыми горошками,
За мертвой резедой…»

Мучительный сонет

Едва пчелиное гуденье замолчало,
Уж ноющий комар приблизился, звеня…
Каких обманов ты, о сердце, не прощало
Тревожной пустоте оконченного дня?

Мне нужен талый снег под желтизной огня,

Сквозь потное стекло светящего устало,
И чтобы прядь волос так близко от меня,
Так близко от меня, развившись, трепетала.

Мне надо дымных туч с померкшей высоты,

Круженья дымных туч, в которых нет былого,
Полузакрытых глаз и музыки мечты,

И музыки мечты, еще не знавшей слова…

О, дай мне только миг, но в жизни, не во сне,
Чтоб мог я стать огнем или сгореть в огне!

Трилистник ледяной

Ледяная тюрьма

Пятно жерла стеною огибая,
Минутно лед туманный позлащен…
Мечта весны, когда-то голубая,
Твоей тюрьмой горящей я смущен.

Истомлена сверканием напрасным,

И плачешь ты, и рвешься трепеща,
Но для чудес в дыму полудня красном
У солнца нет победного луча.

Ты помнишь лик светила, но иного,

В тебя не те гляделися цветы,
И твой конец на сердце у больного,
Коль под землей не задохнешься ты.

Но не желай свидетелям безмолвным

До чар весны сберечь свой синий плен…
Ты не мечта, ты будешь только тлен
Раскованным и громозвучным волнам.

Снег

Полюбил бы я зиму,
Да обуза тяжка…
От нее даже дыму
Не уйти в облака.

Эта резанность линий,

Этот грузный полет,
Этот нищенски синий
И заплаканный лед!

Но люблю ослабелый

От заоблачных нег –
То сверкающе белый,
То сиреневый снег…

И особенно талый,

Когда, выси открыв,
Он ложится усталый
На скользящий обрыв.

Точно стада в тумане

Непорочные сны –
На томительной грани
Всесожженья весны.

Дочь Иаира