Трактирщица 3. Паутина для Бизнес Леди

— Да, родная?

Глава клана стоял в нашей гардеробной и застёгивал пуговицы домашней рубашки.

“Соколу сейчас двадцать семь, — пыталась я собрать мысли в кучу. — Когда Франко попал к Плинию, ему было пятнадцать…”

— Ты знал родителей Сокола? Я имею в виду настоящих родителей. Почему он Сокол? Как его зовут на самом деле?

Единственный воин клана, к кому вместо имени обращались по прозвищу. Мне изначально казалось, что это странно, а все вокруг привыкли и не обращали внимания. Почему? Почему никто ни разу не оговорился? Даже случайно…

— Потому что он не помнил своего имени, — глухо ответил Кеннет. — На вопрос “как тебя зовут, мальчик” твердил “Сокол”. Малх принёс его из Бессалии. Завернул в одеяло, как младенца, и принёс. Маленький был, слабый. “Он погибнет там, лин Делири. Разрешите оставить его у нас”.

Кеннет выдохнул, медленно опускаясь на табурет. Я понимала, что он чувствовал. В бездну бредни Франко о том, кто кого спас. Фредерико действительно всё время был рядом со мной. Именно Сокола мой тогда ещё жених поставил охранять трактир от нападения Паучихи. Именно он должен был принять на себя удар, вздумай Франко прийти, чтобы убить меня. И цепной пёс Плиния отказался. Он знал. И Плиний тоже.

— Бездна, Хельда, мальчишка ничего не помнил, — простонал муж. — Ни кто он такой, ни кем были его родители. Только “сокол” вместо имени и песенку. “Дождик, дождик, уходи, ждём тебя в другие дни”. Малх рвался усыновить его. Ласково звал Соколёнком и поклялся, что нашёл его в Высоком квартале. Одного. Кудрявые волосы пропахли гарью, на белой рубашонке были пятна сажи.

Его дом сгорел. А Франко спрятал брата от Плиния или другой беды. Возможно, от себя самого. Стёр ему память и всем, кто знал Фенара. Семья погибла, Франко исчез. Точка.

— Мы нашли его, Кеннет. Мы нашли Фредерико.

Глава 36. Совет клана

Мы с мужем оба не знали, как реагировать на тайну Сокола. Ночью стояли в гардеробной, выбирая одежду для совета клана и молчали. Кеннет рассеянно водил пальцами по пуговицам чёрной рубашки, забывая, что их нужно застегнуть. Я бесконечно поправляла шаль на плечах, пытаясь понять прячет строгое платье мой округлившийся живот или нет. На определённом сроке уже никакие ухищрения с фасоном не помогали. Я превращалась в пузатую даму с утиной походкой.

— Почему совет клана проводят на рассвете? — проворчала я. — Откуда взялась такая странная традиция?

— Я придумал, — признался муж. — В Кессании мы собирались на поляне, жгли факелы и стучали в барабаны. Приходилось ставить высокую изгородь и плести защитные коконы, чтобы любопытные соседи, во-первых, не совали нос в наши дела, а, во-вторых, не жаловались на шум. Совет уже тогда проводился только ночью.

— Чтобы чёрные тени на фоне чёрного неба таинственным шёпотом обсуждали свои чёрные дела? — не удержалась я от подколки.

— Да, — усмехнулся Кеннет, — именно так. Зато в Фитоллии много гор на уединённых островах. Здесь можно не прятаться. Ты поймёшь, почему на рассвете, когда мы доберёмся до места. Я впервые сам поднялся на вершину безымянного холма и понял, что следующий совет проведу здесь. Немного не так, как мои предки, но сохранив суть.

Да уж, предки Кеннета умели превратить обычное совещание в очередной ритуал. Словно боялись, что без декораций и зловещей атмосферы суд станет не таким значительным. Куда уж там. Ерундой двенадцать старейшин не занимались. Сегодня, например, решали как будут казнить четырёх преступниц, собиравшихся убить жену главы клана. Служанку Мину, оказавшуюся не в то время не в том месте, корыстную Сандру, беременную к тому же, дикую ведьму, чьё имя я так и не узнала. А вишенкой на торте — дочь иномирца Плиния, чуть было не свергнувшую бессалийского короля и пару лет называющую себя королевой преступного мира. Потрясающая компания, ага. Одни женщины. Странно, ведь мне казалось, что мужчинам я тоже успела немало насолить за свою жизнь. Но боги отличались специфическим чувством юмора.

— Украшения не забудь, — сказал Кеннет, протягивая шкатулку. — Надень побольше. Они укажут нам путь и помогут не потеряться в толпе.

Я кивнула, принимая из его рук артефакты, единственным назначением которых было светиться в темноте во время танцев на праздниках клана. Широкие и тонкие браслеты, длинные серёжки, причудливые ожерелья. Из-за холодной осени их придётся носить поверх меховой накидки и вязаных перчаток.

— Ты выпила зелье дриад? — продолжал волноваться муж, дотошно контролируя мои сборы.

— Да, ты спросил уже дважды, — я закатила глаза. — Полфлакона, чтобы наверняка исключить угрозу выкидыша и не превышать максимальную дозу. С собой взяла ещё один флакон. Мало ли что. У нас кроме суда десяток других вопросов. Неизвестно, где мне поплохеет от не самых приятных новостей. Медведи, случайно, не бросились уничтожать дриад в отместку за похищение Дайны? Великая мать прислала оставшуюся часть семян камнедеревьев в оплату услуг клана и спросила, когда же их избавят от проблем.