Трактирщица 3. Паутина для Бизнес Леди

— Вы бесконечно любезны, — ответила Дайна и поймала бумажный свёрток, брошенный одним из тюремщиков.

Пруст пока держался в стороне. Кеннет закрывал спиной ту часть коридора, где он стоял.

— Что? — пробормотала элезийка, разворачивая белое кружево. — Нет. Нет! Вы издеваетесь? Я никуда в этом не пойду! Я вообще никуда не пойду. С места не сдвинусь!

Её била крупная дрожь, бумага в руках шуршала. В один миг надежда на встречу с отцом стала кошмаром.

— Проваливайте! — закричала Паучиха и швырнула подарок Франко на пол. — Оставьте меня одну! Я знала, что всё кончится именно так. Мерзавец! Власть ему дороже дочери!

Она изо всех сил старалась не разрыдаться перед своими палачами, но был предел даже у её выдержки. Дайна несколько раз моргнула и зажала рот, испуская протяжный стон. Столько боли просто невозможно хранить в себе.

— Убирайтесь! Прочь! Пошли вон!

— Лин Делири, позвольте мне, — шепнул Пруст, подойдя к двери. — Попробую успокоить. — Потом добавил совсем тихо: — На стене висит зеркало. Позовите, я откликнусь.

Кеннет отступил, пропуская разведчика в камеру, и дал знак, чтобы за ним закрыли дверь. Своё зеркало достал из кармана. Ждать, когда установится связь, пришлось не долго. В отражении возникла каменная кладка и зазвучал тихий голос Пруста.

— Подарок прислал Франко, королева. Ваш отец к белому платью не причастен…

— Не называй меня так! — рявкнула она. — Предатель! Пора вашему главе дать тебе пинок под зад! Когда разведку возглавляет недоумок, способный только забраться в постель к простой воровке, дело плохо. Тебя вся охрана пасла, идиот. Вся охрана видела, как ты вышел с вороном из “курятника”. Не доложили сразу. Решили, что я сама разрешила тебя взять ценную птичку. “Баба и есть баба! Что нельзя всем остальным, дозволено тому, кто её постель греет!”

Тюремщики понимающе улыбнулись, а Кеннет пожалел, что не отослал их сразу. Личная жизнь главы разведки даже после внедрения в свиту Паучихи — его личная жизнь. Не будь у Пруста близости с Дайной, Клан Смерти так и не узнал бы о приметной родинке на бедре.

— Я всего лишь исполнял твоё желание, — напомнил ей разведчик.

— Я не этого хотела, — тихо ответила Паучиха. — Не очередного кобеля, который сбежит, когда настоящий хозяин поманит косточкой. Я человека хотела. Рядом. Всегда.

“А ты...”, — повисло в воздухе. Паучиха всхлипнула и зашуршала тканью. То ли платье пыталась убрать подальше от себя, то ли сама пряталась ото всех под покрывалом.

“Несчастная девочка, — подумалось Кеннету. — Она была совсем маленькой, когда отец забрал её из Элезии. Столько лет готовил к роли теневого правителя Бессалии, и в итоге бросил, не простив ошибок. Отправил к медведям. Дочь стала не нужна, ведь рядом был Франко.

Франко, обещавший золото за её смерть и приславший в подарок погребальный саван.

— Я и сейчас рядом, — сказал Пруст. — Единственный, кто был с тобой. Оглянись. Разве не видишь?

Она промолчала, отражение в зеркале не менялось. В камере стало так тяжело, что это чувствовалось на расстоянии.

— Я любила по вечерам читать книги вместе с тобой, — тихо ответила Дайна. — Закрыться в спальне и слушать, как ты переворачиваешь страницы. Ты действительно плохой разведчик. Головорезом притворялся, а со мной был лордом. Породу не спрячешь, не вытравишь, как иномирный акцент из речи. Не замажешь кровью. Моя вина, что видела в тебе то друга, то отца, то мужа. Жила иллюзиями. Вот и поплатилась за них. Помоги зашнуровать на спине платье. В последний раз.

Тюремщик отвернулся. Другой сделал вид, что рассматривает эфес меча. Дайна надевала платье, как королева церемониальную мантию. На мгновение её бледное лицо мелькнуло в зеркале, и Пруст открыл дверь.

— Мы готовы, лин Делири.

***

Здание бессалийского трактира было буквально пропитано ненавистью элезиек к палачам их мужей. Женщины так и не смирились ни с потерей, ни с новой реальностью. По ночам не замолкали крики, стёкла в окнах не выдерживали и дня. Кеннет уже десять раз пожалел, что вообще оставил их в живых, но совесть мешала зацикливаться на этих мыслях. Отпустить бы их. В бездну Джамиса Кайссена, пусть живут на Проклятом острове и сами отвечают за свою безопасность, раз помощь Клана Смерти принимать не хотят. Нельзя быть насильно добрым. Никто не оценит, а потом ещё и мстить начнёт.

— Сегодня всё должно закончиться, — вздохнул глава и вышел из повозки.

Следом за ним арку портала пересекла ещё одна. Тюремщики сидели на козлах, а Пруст сопровождал Дайну. В кандалы её заковывать не стали. Предупредили, что одно неосторожное движение, и папа не спасёт. Просто не успеет. Если он вообще явится на сделку.

— Шатёр готов, лин Делири, — доложил Шеар.

Повязки с ран, оставленных медведями, уже снял, но шарфом или воротником плаща прикрывать свежие рубцы не захотел.