Трам-парам, шерше ля фам

– Наверное, болеет чем-то, – продолжала дворничиха. – Сердцем, должно быть, потому как услышала об убийстве и села на скамейку, вся белая. Я уже хотела «Скорую» вызывать, но она отдышалась и говорит: «Не надо, я пойду». Очень впечатлительная женщина, я уже и не рада была, что язык распустила. Все спрашивала насчет того мужика, любовника. «Как же вы, – говорит, – такая наблюдательная, его описать не можете?» А что я? Один раз идет он, а я лестницу мою – нос к носу, считай, столкнулись. Только я глаза раскрыла, а он как закашляет. И морду скорее прикрыл. «Какой, – хрипит, – дрянью полы моешь, горло дерет!» «Зато микробов, – говорю, – хлорка всех изведет». Он к Ленке в квартиру сразу юркнул, так и не получилось у меня ничего увидеть. – Дворничиха обиженно покачала головой. – Вот на этом месте та женщина и сомлела. Потом, конечно, очухалась. Тут кстати Егорыч ехал, я его попросила ее взять.

Надежда Николаевна задумалась. Светлана была здесь две недели назад. Стало быть, никуда она не уехала, а если уехала, то вернулась. Или потом уехала. Или не хочет, чтобы ее беспокоили, поэтому и не дает о себе знать.

– А кто это – Егорыч? – встрепенулась она.

– Живет здесь у нас один такой, извозом подрабатывает. Вон он как раз с обеда выезжает. – Она кивнула на потрепанные красные «Жигули».

– Пойду я, – поднялась Надежда. – Спасибо вам за разговор, хорошо, что просветили. Я и раньше сомневалась, а теперь точно эту квартиру не куплю.

Дворничиха вдруг сорвалась с места и оглушительно заорала:

– Егорыч! Возьми вон даму до метро!

Машина остановилась.

– Тебе, Семеновна, только гудком заводским работать, – хмыкнул водитель.

Мужик как мужик – невзрачное помятое лицо и на нем врожденное недоверие ко всем окружающим.

– Куда едем? – Он скосил на Надежду оценивающий взгляд. – Правда, что ли, до метро?

Надежда замешкалась. Нужно было понять, как вести себя с этим человеком и какую легенду ему преподнести.

– Долго думать будем? – проворчал водитель. – У меня время не казенное, мне деньги за простой не платят. Или едем, или выходите.

Надежда назвала свой адрес. Водитель нахмурился:

– Это же через весь город пилить! А сейчас еще пробки. Меньше чем за тысячу не поеду.

– Тысяча? – удивилась Надежда. – Не многовато ли будет?

– Если вам дорого, поезжайте на метро. Я человек занятой, мое время денег стоит. Бензин, опять же, ужас как подорожал. Как хотите, меньше тысячи никак нельзя.

– Ладно, – согласилась Надежда. – Раз вы такой занятой, не буду ходить вокруг да около. У меня к вам сугубо деловое предложение. Две недели назад вы подсадили здесь женщину. Худенькая такая, в светлой курточке.

– Допустим. – Водитель смотрел на нее выжидающе.

– Вы меня сейчас отвезете туда же, куда возили ее, а я вам заплачу полторы тысячи. По рукам?

Надежда решила, что компенсацию за расследование обязательно стребует с Вадима.

– Две, – нашелся водила. – У меня память плохая, за полторы не вспомню, куда ее вез.

– А за тысячу семьсот?

Не то чтобы ей было жаль Вадимовых денег. Но если она заплатит не торгуясь, этот человек может принять ее за никчемную личность, и тогда ему ничего не будет стоить ее обмануть. Судя по внешнему виду, дядька тот еще пройдоха.

– За тысячу восемьсот точно вспомню. – Водитель выжал сцепление.

– Ладно уж, – вздохнула Надежда.

Они выехали на Московский проспект, проехали мимо парка Победы и Электросилы. У Московских ворот водитель сбавил скорость и начал оглядываться.

– Вроде это где-то здесь, – пробормотал он себе под нос, но так, чтобы Надежда расслышала. – Или следующий поворот?

– Что, память отказала? – недовольно спросила Надежда. – Мы договорились: если не довезете до того места, денег не будет.

– Да довезу, довезу, – проворчал водитель. – Ишь, какая прыткая! – Он достал из бардачка яркую листовку. – Вот она тоже не знала, где сворачивать, по этой бумажке искала, здесь план проезда есть. – Он самодовольно улыбнулся. – Потом она бумажку уронила, а я подобрал. Я никогда ничего не выбрасываю, мало ли, пригодится. Вот и пригодилось.

Листовка извещала о рекламной акции духов «Евдокия», которую фирма «Белый слон» проводила две недели назад в ресторане «Трапезная» на Тележной улице.

Снизу, под текстом, действительно был план проезда к ресторану.

Водитель подкатил к стеклянным дверям и остановился:

– Вот здесь я ее и высадил, на этом самом месте.

Надежда расплатилась и вошла в ресторан.

В дверях ее остановил метрдотель. Оглядел с ног до головы, выставил, как ей показалось, крайне невысокую оценку, после чего заметно поскучнел и спросил:

– Вы одна?

– В каком смысле? – Надежда завертела головой. – Вообще-то я замужем…

– Ваше семейное положение меня не интересует. Я спрашиваю, вам нужен столик на одну персону или вы кого-то ждете?

– Ах, вот вы о чем! – Надежда улыбнулась. – Вообще-то я по другому поводу. Мне нужно поговорить с вашим администратором.

– С Софьей Андреевной? – Метрдотель еще больше поскучнел. – По этому коридору, вторая дверь слева.

Надежда вошла в дверь с табличкой «Для персонала», прошла по коридору и толкнула темную резную дверь.