Читаем Трамлин-полет полностью

- Со сном без проблем - мертвецкий, только спать некогда. Сегодня, например, раньше часа-двух вряд ли удастся лечь, а завтра - тем более! Я, Ольга Павловна, все прекрасно понимаю, чем это грозит, но другого варианта, к сожалению, просто-напросто нет!

- Раз так, то хватит со мной болтать - поезжайте. Но я вас умоляю, плюньте на все и выспитесь в последнюю ночь!

Вторник пролетел как одно мгновение. Перемонтаж и балансировка шин, раскраска автомобиля (хоть этим и занимались вазовские дизайнеры, мои тезки - Олег Михеев и Олег Филипенко, но и нам при этом работ с машиной хватило по горло), протяжка и контроль всех узлов, укладка вещей и продуктов и, наконец, ночная регулировка фар.

Только во втором часу ночи автомобиль сдали под охрану. Перед тем как разъехаться, я напомнил:

- Мужики, хотите или нет, а клизму перед сном надо сделать!

- Да помним! - отозвался Володя без энтузиазма.

- Ну и отлично! - сказал я, хотя был почти уверен, что Виктор это дело манкирует - Завтра всем здесь, в машине, в семь утра!

Когда добрался до кровати, то для сна оставалось чуть больше трех часов. Расстелил иппликаторы, которые я получил еще месяц назад, и тихо лег на них спиной.

Три с половиной тысячи игл плавно вошли в тело от крестца до затылка, но не проткнули его ни в одной точке. Горячая волна боли прокатила по спине, ударила в голову и запульсировала в такт ритмичным ударам сердца. Я знал, что через сорок дыхательных циклов боль уйдет и тогда покажется, что ты лежишь на теплой тугой поверхности, и уже нет напряжения безумного дня и ты попадешь в бархатную черноту сна.

В семь утра собрались у машины. Нельзя сказать, что мы выглядели свежими. Володя с Виктором перешучивались, я изредка включался в их игру, но внутренне, с того момента, как вынырнул утром из сна, настроился на особый лад - предстартовое состояние. Это не лихорадка, ее как раз не было и в помине, это постоянный взгляд в себя. То самое, когда прислушиваешься к себе, прислушиваешься к "звуку" той самой "симфонии", о которой я уже упоминал.

Дела еще были, и я участвовал в работе, разговаривал, наверное, даже шутил, но в действительности я только слушал, слушал и слушал. Я хорошо знал по раллийному опыту, как легко потерять это ощущение в предстартовой суете, как запросто можно сбиться на эмоциональный хаос, растратиться, а потам лихорадочно искать душевное равновесие и не находить его.

Когда к одиннадцати часам приехали на площадь 50-летия Октября, то бишь Манежную, там уже стояли провожающие и небольшая толпа любопытствующих, которых, видимо, привлекли флаги, установленные на месте старта. Группа телевидения готовилась к съемкам.

Подруливая к гостинице "Москва", где всем назначили место встречи, я спросил не без ехидства Виктора:

- Ну что, Витек, ты так и не поверил, что мы поедем в Лиссабон?

- Еще не совсем. Вероятность, конечно, определенная есть, но в общем-то поверить трудно.

- Ну, Бог с тобой, свыкайся потихонечку. А где, кстати, машина сопровождения ГАИ?

- Андреич, ты ослеп, что ли? Да вон она, на другом конце площади, - Виктор показал в сторону Манежа, где действительно виднелся автомобиль ГАИ с проблесковыми маячками. Он как раз развернулся и пошел в нашу сторону.

"Так, - подумал я, - теперь все на месте".

Вот теперь, когда пойдут интервью и напутствия боссов, удержать внутреннее равновесие будет сложнее всего. "Вот теперь, Богданов, крепись!" - сказал я себе.

11 часов 15 минут. Народу прибавилось. Приехала пресса, начало работать телевидение. Надо побыстрее открутить эту интервьюшную карусель.

11 часов 30 минут. Подкатила черная "Волга" с Морозовым. Выйдя из машины, он окинул всех взглядом, кивнул знакомым и подошел ко мне:

- Ну что, как настроение?

- Вроде нормальное.

- Отойдем поговорим, - Морозов отошел со мной в сторону. - Какие проблемы?

- Никаких, все нормально.

- Тогда у меня есть. Первое и главное - сведи риск к минимуму. Если что случится - оправданий быть не может. Ни тебе, ни мне! Понимаешь?

- Можно было, Валентин Иванович, этого не говорить.

- Понимаю, но все-таки, на всякий случай. И еще. Как только приедешь в Лиссабон - сразу позвони! Я буду ждать звонка. Ну вот и все. Ни пуха вам, мешать не буду, готовьтесь!

- К черту, - сказал я, пожал протянутую Морозовым руку и пошел к машине.

Начался дождь. Только его не хватало! Хоть и говорят, что дождь в дорогу к удаче, но лучше бы его не было.

11 часов 45 минут. Как только что сказал Володя, начался доступ к "телам". Подходят все по очереди, с каждым перекидываюсь несколькими фразами, выслушиваю пожелания. Процедура приятная, но сильно отвлекает, скорей бы уж сесть в машину.

Подхожу к машине сопровождения ГАИ и обращаюсь к инспекторам:

- Ребята, вы до кольцевой нас поведете?

- Да - кивают они.

- А нельзя еще километров десять протащить, пока узкое место не кончится?

- Нет, там уже не наша зона.

- Жаль!

- Скажите, - спросил тот, что за рулем, - с какой скоростью вести вас?

- А с какой вам не страшно!

- Все ясно, командир! Будет сделано!

Перейти на страницу:

Похожие книги

5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин». Юрий Петрович Любимов отмечал, что Высоцкий «рано стал мужчиной, который все понимает…»Предлагаемая книга не претендует на повторение легендарного «донжуанского списка» Пушкина. Скорее, это попытка хроники и анализа взаимоотношений Владимира Семеновича с той самой «целой половиной человечества», попытка крайне осторожно и деликатно подобраться к разгадке того самого таинственного «секрета» Высоцкого, на который он намекнул в анкете.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное