Трамвай

Уфф! Он потряс головой, пытаясь отдышаться. Все нормально, троллейбус катится себе по Нижегородской улице, мужики на задней площадке обсуждают «подосрал Мишка или не подосрал», нисколько не углубляясь при этом в причины поступка неведомого Мишки.

«Вот он, привет от Владика со всей его чертовщиной. Стоит подумать и она уже тут! Так и свихнешься на пустом месте!»

Троллейбус промчался через эстакаду, за окном замелькали невысокие дома Рязанского проспекта. Вроде бы тут…

Паша вылез на остановке, осмотрелся, разглядывая записку, определил направление и пошел, петляя между заросшими палисадниками и детскими площадками. Нужный дом обнаружился во втором ряду от проспекта, как он и предполагал.

Дверь открыла светловолосая женщина лет тридцати с лишним в домашнем халате и шлепанцах.

– Здравствуйте… – неуверенно начал Паша.

– Это ты Павел, да? Проходи в залу, вон там твой друг сидит! – женщина засмеялась.

Паша прошел в квартиру и остановился, изумленно разглядывая кутающегося в простыню с каким-то штампом Владика. Потом с некоторым подозрением посмотрел на женщину.

– Ну да, что тут скажешь! – продолжала веселиться женщина, – Неловкая ситуация! Ладно, не буду вас тут смущать. Переодевайся, Владик, я на кухне подожду.

Женщина вышла, и скоро с кухни послышалась песенка закипающего чайника.

– Как ты сюда попал? – спросил Паша, – Или это входит в курс обучения тайному мастерству?

– Нет… Я вообще не сюда ехал. Вернее не совсем сюда, это за три дома отсюда находится…

– Что находится? Храм тайных знаний?

– Сауна там находится. – Владик отвернулся, – Я сразу не понял, думал что так и надо. Разделся, жду. Тут он заходит, а он… а у него…

– Короче, решил он развить тебе чакры, начиная с нижней. А ты не согласился, что ли? Может, так и надо? Учитель передает тайные знания ученику через эту, как ее, Сва… хва…

– Ты-то хоть не прикалывай! – взвыл Владик, путаясь в штанинах, – сперва от Наташи всё это выслушивал, теперь от тебя началось!

– Наташа – это она? – Паша мотнул головой в сторону кухни, – Хорошо, что ты тут кого-то знаешь.

– Да не знал я ее! Она меня во дворе каком-то подобрала, когда я в одной простыне из окна выскочил!

– Бывают же такие замечательные женщины! А могла бы кирпичом в тебя кинуть, и никто бы её за это не упрекнул. Ладно, говори хозяйке спасибо и поехали домой.

– Ой, мальчики, вы уже уходите? А чаю попить?

Заглянувшая в комнату Наташа смотрела меж тем на одного лишь Владика, так что Паша все понял без подсказок.

– Да, Владик, попей чайку. Штаны потом отдашь. Звони, если что.

– Да, но…

Но Паша лишь похлопал друга по плечу, подмигнул Наташе и вышел из квартиры. По его мнению, для обормота Владика день закончился более, чем удачно.

Оглянувшись по сторонам, не бегает ли всё ещё где-то по дворам злой экстрасенс, он отправился обратно к остановке.

Паша, возвращавшийся домой на троллейбусе, стоял на задней площадке у окна и мрачно разглядывал бесконечную пробку, в которой они застряли, похоже, наглухо. Пассажиры недовольно бурчали, потом кто-то начал стучать в дверь кабины водителя. Послышался разговор на повышенных тонах, в результате которого водитель, видимо, снял с себя всякую ответственность и открыл двери. Люди начали выходить наружу, и, петляя между машинами, выбираться на тротуар. Через несколько минут в салоне оставались лишь самые стойкие и упрямые. Паши среди них не было, повесив свою сумку лямками на плечо, он уже шагал в сторону площади, разглядывая издали собравшуюся там толпу, освещенную сполохами милицейских мигалок.

«Опять митинг какой-то, что ли? Не надоело им еще?»

Обходить было лениво, да и стояли люди неплотно, молча вглядываясь куда-то в сторону милицейских машин. Паша протиснулся раз, другой, и вдруг, неожиданно для себя оказался прямо перед жидкой цепочкой стражей порядка.

Нет, это был не митинг. Напротив него, уткнувшись вздыбленным капотом в фонарный столб, застыла серебристо-зеленая «семерка» БМВ, двери которой были усеяны вогнутыми дырами от пуль. А за ней… За ней стоял черный «Гелик» без стекол с такими знакомыми номерами «777»… Внутри него, в свете уличных фонарей чернело какое-то кровавое месиво. И тонкая девичья рука, свисавшая из приоткрытой дверцы. Паша почувствовал, как у него отнимаются ноги.

«Аня…»

Он смотрел на эту руку несколько секунд в полном ступоре, забыв даже, что нужно дышать. Потом рванулся вперед, прямо через оцепление, напрямик.

– Стой ты, дурак!

Паша чуть не упал от резкого рывка в обратную сторону. Его плечо оказалось как в тисках зажато крепкими пальцами невысокого черноволосого сержанта.

– Умереть хочешь? Там граната неразорвавшаяся лежит. Саперов ждем.

– Там… – Паша сглотнул.

– Знаешь кого-то из них? – с интересом посмотрел на него милиционер.

– Девушку… Одноклассницу… Она же ранена!

– Нет там раненых. Наповал все.

Сержант сочувственно кивнул и отвернулся, так и не выпустив Пашину руку.

– Аллояров, что там у тебя? – окликнул его стоящий возле милицейской машины лейтенант.

– Говорит, что девчонку знает!

– А остальных?