Трамвай для влюбленных

– Это потому, что у тебя была куча поклонников, а ты нос воротила. Я помню, как мы гуляли в шестом классе. Тройками. Мы ходили вокруг школы. Впереди Антон, Санек и Андрюха, а мы с тобой и Настюха – за ними. Мой дед говорил тогда, что мы все «играем в любовь», а я только ржала, думала, что он ничего не понимает и говорит так специально, чтобы позлить меня… Думала, что у нас – все серьезно и через некоторое время будут не пара троек, а три пары. Но получилась всего одна: я плюс Абаев. Он был единственным парнем, который обращал на меня внимание, а мне он просто нравился. Смазливый, голубоглазый, кудрявый – почему бы и нет? Нестыдно показаться с ним перед подругами. Потом я привязалась к нему, а потом… все это затянулось на два года. У меня целый год никого не было.

– Но у тебя же есть Сэм, – попыталась съязвить я, но получилось несмешно.

– А меня у Сэма нет, – грустила Нина. – Вчера он написал, что у него появилась герлфренд. Из его колледжа. Уже месяц встречаются. Боялся мне сказать.

– Зато английский подтянула.

– Знаешь, что вчера англичанка отожгла, когда пересаживала меня от Зайцева?

– Ну?

– Расставашки – всегда печалька.

* * *

На школьной новогодней дискотеке нам быстро стало скучно, и мы с Нинкой спустились вниз. На первом этаже у раздевалки сидела девочка и тихо вытирала слезы. У нее были длинные русые волосы, завязанные в высокий хвост. Короткое серое вязаное платье и несуразные коричневые туфли на ногах. По краю рукавов была пришита блестящая мишура.

Я подошла ближе и села рядом. Нинка села с другой стороны от девочки.

– Привет, – сказала я. – Тебя кто-то обидел?

Девочка подняла заплаканные синие глаза и завертела головой. Я узнала ее. Это была та самая малышка из пятого класса, которая влюбилась не в того парня. Мисс-Этот-Неловкий-Момент.

– А чего тогда плачешь? – спросила ее Нинка, протягивая пачку бумажных платков.

– Просто меня Дима не любит, – ответила девочка, и слезы полились еще сильнее.

– А тебя как зовут?

– Вика.

– А мы Наташа и Нина, – представились мы. – Расскажи о нем. Может, мы сможем тебе помочь, если ты, конечно, хочешь.

– Очень, очень хочу! – обрадовалась Вика и начала свой рассказ.

В свои неполные одиннадцать лет Вика уже успела пару раз влюбиться – «серьезно и по-взрослому». Ее последней и безответной любовью оказался одноклассник Дима, с которым она сидела за одной партой с конца первого класса.

Дима был мальчиком смазливым и талантливым, хорошо играл на пианино и пел хрипловатым детским голосом, который вот-вот начнет ломаться. Благодаря своим талантам и способностям, Дима быстро занял место в школьном хоре и часто выступал на праздниках и торжественных мероприятиях.

Влюбленная Вика поначалу тоже рвалась в школьный хор, однако учитель музыки, неизменно игравший на баяне, хвалил ее лишь за хорошую память и несвойственную современной молодежи скромность. Вика быстро учила тексты песен, но природа не наградила ее ни слухом, ни голосом. Так что в участии в хоре Вике было отказано.

Но она не сдавалась.

Дима не проявлял к ней особой симпатии, они почти не разговаривали, хоть и сидели все время за одной партой – их скромное общение сводилось к тихому списыванию математики. Иногда Вика набиралась смелости и смущенно спрашивала у Димы, сколько времени. На большее фантазии и смелости не хватало.

Тем не менее на протяжении трех с лишним лет Дима дарил Вике подарки. Два раза в год: на день рождения и на Восьмое марта. Вика отвечала тем же. Еще был День всех влюбленных. До этого года Вика совсем не обращала внимания на огромную коробку, обклеенную блестящей упаковочной бумагой розовых оттенков – стоявшую на первом этаже у входа в школу. Школьники пихали туда самодельные и не только валентинки с указанием класса и фамилии возлюбленного. В этом году Вика самая первая рвалась к дурацкому ящику. Не успев отдышаться, она стояла у стола и торопливо писала свое признание на обгрызенной половинке альбомного листа тупым простым карандашом. Простые слова: «Дима, я тебя очень люблю! Вика» – возможно, и удивили бы его, если бы он читал их впервые.

Вика признавалась ему в любви около пяти-шести раз – она сама толком не помнила. Запоминались лишь особо неловкие моменты. Пару недель назад Дима грустно ходил около школьного крыльца, а Вике, гулявшей в то время с подругой, очень хотелось поговорить с ним, и она просто не смогла придумать ничего умнее, как просто сказать: «Дима, а я тебя люблю…» Это было бы не так ужасно, если бы с крыльца в тот момент не спускалась их молодая класснуха Лариса Викторовна, которая, услышав недетское признание Вики, добавила: «Я тоже…»

Бедная Вика потом долго еще просыпалась ночью и поражалась своим необдуманным поступкам. Она искренне удивлялась и не понимала: что же мешает им быть вместе? Не понимала: «Я ведь столько раз сказала ему, что люблю его! Почему он не говорит мне того же? В чем проблема, а?» И в глубине души начинала потихоньку разочаровываться и понимать, что слово «люблю» – совсем не волшебное: сказал кому-то и в тебя тут же влюбились, взаимно и с той же силой.