Трамвай

– Это он? Это Виталик Лисецкий? Мой студент? – закричала она, одновременно пытаясь встать с кровати.

– Тише! Тише, больная! – зашипела на нее врач. – Иначе я вообще отложу наш разговор. Вы слишком эмоционально реагируете. Мне конечно не следовало сразу вам все это говорить! – работник больницы стала вставать чтобы уйти.

– Умоляю вас! – остановила ее Марина. – Расскажите сейчас. Иначе я еще больше буду волноваться.

– А что тут говорить! – врач снова плюхнулась на стул. – Вот недельку полежите, придете в себя окончательно, придет следователь и с ним будете разговаривать. А мы, знаете ли… У нас клиника скорой помощи. Мы всякого насмотрелись! Вон, например, – она указала рукой себе за спину где лежала парочка. – Муж с женой! Авария на дороге. Он был за рулем и уже очухивается, а супруга еще неизвестно сколько проваляется. Кстати, он чемпион по какому-то спорту. Что-то непонятное и редкое. Бадминтон или бильярд…

– Дартс! – почему-то сказала преподаватель математики и в памяти ее что-то шелохнулось.

– Точно! – докторша усмехнулась. – Теперь нескоро будет играть в свои игры.

– Сколько я уже здесь? – спросила Марина.

– Четвертую неделю! – медик широко зевнула и потянулась. – Нашли вас двоих с мальчиком в переулке ночью. Вы лежали на асфальте в луже воды и собственной крови с травмой затылочной части черепа, а он рядом с сердечным приступом. Синий уже весь был. Кошмар, да и только! Полиция считает, что это он вас толкнул, вы ударились об асфальт, а этот дурень подумал, что убил вас и от волнения моторчик не выдержал. Оказалось, что у него врожденная патология сердца. Вот и вся история! А остальное вы со следователем будете вспоминать!

Марина Сергеевна Сотникова вдруг увидела, как потолок закружился вокруг собственной оси и лицо женщины-врача стало тускнеть и исчезать. Несчастная почувствовала, как проваливается в небытие и почти сразу ощутила холод и влагу, которая мутной и густой массой захватила ее и тянула вниз ко дну. Темный и зловонный пруд не отпускал, и женщина отчаянно забила руками и ногами пытаясь вынырнуть на поверхность. Глаза ее в диком ужасе были распахнуты, и она из последних сил стремилась вверх, где единственный луч солнца призывно манил ее снова посмотреть в окно и увидеть ветки оживающего тополя.

«Не хочу назад!» – сказала она себе, и какая-то сила подтолкнула ее снизу выбрасывая на поверхность. Женщина вынырнула и жадно вдохнула воздух полной грудью. Солнце снова светило прямо в лицо ослепляя и делая счастливой.

– Ну наконец-то! – прокряхтела пышная медсестра и почему-то захихикала. – Ты снова очнулась! Говорила я ей! Ничего не понимают! Они думают, что дипломы получили и, следовательно, все знают! Врачи называется! Ну как можно было тебе все рассказывать, когда ты только-только пришла в себя!

В палате темнело. Солнце закатывалось и последние зайчики прыгали по стенам. Медсестра встала со стула и покачала головой.

– Чуть снова в кому не провалилась! Ай-ай-ай! Ну сейчас все хорошо! Отдыхай! Обход будет вечером. – пожилая дама тяжелыми шагами прошлепала по линолеуму и закрыла за собой дверь.

Марина вздохнула с облегчением и посмотрела в окно. Тополь по-прежнему раскачивался, касаясь стекла своими корявыми голыми ветками. Ветер глухо шумел, не смея прорваться в глухую тишину лечебной палаты. Наступала ночь. И только тихий монотонный шёпот у противоположной стены нарушал благотворное спокойствие.

Женщина прислушалась и приподняла голову чтобы увидеть происходящее.

Высокий и красивый мужчина, тот что еще недавно лежал на кровати теперь сидел на краешке больничной койки где по-прежнему без сознания лежала его супруга и бормотал словно молитву.

– Прости, меня Лора, прости! Это я во всем виноват! Только я! Я не справился, не смог! Я рисковал твоей жизнью необдуманно и глупо! И вот что произошло! И где сейчас ты? И где я? Где Роберт Гордеев? Где твой любимый Бобба? Его нет! Есть только мерзавец и подлец из-за которого ты страдаешь! Но знай, я люблю тебя и всегда буду рядом! Чтобы с тобой не произошло! Я буду здесь и подожду, когда ты выздоровеешь! А это произойдет очень скоро, поверь!

Дальше были всхлипывания и тихие стоны.

«Боже! Он, наверное, так любит ее!» – умиленно подумала Марина и с чувством умиротворения отвернулась к окну чтобы снова увидеть, как ветки дерева активно сопротивляются натиску ветра и стучат в окно с равномерным ритмом: «Тук-тук! Тук-тук!» «Тук-тук!» «Тук-тук!»