Трансфер на тот свет

Каждый раз, когда я гляжу на его сытую загорелую физиономию, мне кажется, что он только что из-за стола, где было много жирной и тяжёлой пищи, и всю её он мужественно поглотил, лишь бы ни крохи не досталось врагу или сослуживцам.

Мы даже нередко подшучиваем друг над другом, и он через раз обижается: мол, никакой субординации не соблюдаешь, парень; хотя, по-видимому, не возражает против такой манеры общения. Лишь бы не при посторонних, в присутствии которых он сразу становится нудным и педантичным, настоящим кабинетным «сухарём», от которого за версту несёт кислым конторским духом. Впрочем, начальство, наверное, и должно быть таким. Другие варианты оказываются нежизнеспособными. «Добреньких» начальников быстро выживают с высоких должностей.

– Ну, как дела? – озабоченно вопрошает Феликс. – Прочухался? У меня даже мыслишка возникала, мол, отпрыгался кузнечик, пора тебе на покой. Будешь теперь сидеть на лавочке у подъезда, газетки почитывать, новости с другими пердунами обсуждать, симпатичных девушек взглядом провожать и языком цокать… Ещё бы! Сутки проспал без перерыва!

– Что ты говоришь – неужели сутки?! – удивляюсь я. – Мне казалось, каких-то пару-тройку часов…

– Да ладно, бог с ним! – отмахивается Феликс и кладёт на тумбочку у кровати пакет с мандаринами и яблоками. – Зато отоспался на славу. Мне бы так, да начальство не даёт.

– Ой, зарыдаю от жалости! – смеюсь я. – Давай меняться местами и зарплатами: ты будешь бандюков пасти, а я тебе раз в неделю ценные указания по телефону выдавать и мандарины в больницу носить… Ну, что на нашем фронте нового, всё в порядке?

– Всё в порядке, ты молодец, – Феликс широко улыбается и хитро прищуривается. – Начальство велело тебя поблагодарить и поздравить с успешным завершением операции, а кроме того, премирует недельным отдыхом в Эйлате на Красном море. Завтра тебя выпишут отсюда, сразу бери жену и катись с моих глаз. И я без тебя отдохну.

– Могли бы на недельку куда-нибудь в Испанию или Италию сослать, – ворчливо комментирую, но всё равно приятно, – а то всего лишь в Эйлат…

– За границу тебе пока нельзя, – качает головой Феликс. – Сам знаешь, по какой причине.

– Это по какой же?

– Ты пока официально числишься в розыске как асоциальная личность и приспешник Бота, физиономия твоя во всех полицейских компьютерах, а значит, пограничный контроль не пройдёшь. Всё у нас было организовано правдоподобно, как у взрослых ребят… Да, кстати! Твоего друга Глена задержали именно в том месте, на которое ты указал, но кое-кто из ваших криминальных корешей, к сожалению, ещё на свободе. Понимаешь, почему тебе пока светиться нельзя? Зачем тебя подставлять? Поживёшь некоторое время под чужой фамилией. Пластическую операцию ты же отказался делать, да?

– Да я и от собственной фамилии не собираюсь отказываться… Ну, и как мне теперь жить дальше? Я же официально погиб! Может, наступило уже время сыграть в воскресшего Лазаря? Но, повторяю в сотый раз: изменять имя, как и делать пластическую операцию, категорически отказываюсь!

– Думаю, за недельку, что ты будешь отдыхать, мы концы подчистим, тем более Глен уже заговорил, а там видно будет. Обойдёмся без лазарей. Пресс-конференцию отбомбишь, когда на ноги встанешь, и живи самим собой. Думаю, руководство сильно возражать не станет.

– Ну, спасибо, кормилец ты мой!

Пока мы непринуждённо пикируемся, напряжённо раздумываю, стоит ли сообщать Феликсу детали нашего разговора с Ботом. Филе это будет, безусловно, интересно, хотя и не по рангу. Да и никакой ответственности он на себя традиционно брать не станет, а побежит с докладом к вышестоящему начальству. А вот тогда уже всё закрутится по полной программе. Но допустят ли меня после этого к дальнейшей работе, вовсе не факт. Я уж не говорю про ту, что сразу же завертится вокруг секретного сверхоружия и изобретений Николы Теслы.

Всё-таки, наверное, пока трепаться не следует, потому что не поймёт меня Феликс. Скажет, мол, совсем парень сбрендил, побывав в загробном мире, и теперь черти ему мерещатся. Да ещё на уважаемого профессора Гольдберга, наше израильское светило и гордость мировой науки, возводит поклёп со слов уничтоженного бандита!

– Вижу, тебя что-то беспокоит? – Феликс внимательно разглядывает меня и даже грозит пальчиком. – Давай, колись, что стряслось? Хоть я и не католический пастор, но исповедую по полной программе.

– Ничего особенного, – вздыхаю и жалуюсь на всякий случай, – просто я ещё не совсем в себя пришёл. Голова отваливается…

– Ну, как знаешь, – Феликс встаёт и вытаскивает из кармана конверт. – Тут адрес отеля в Эйлате и оплаченная квитанция на недельный люкс. Себе бы заграбастал, да начальство меня не поймет. Если что-то ещё понадобится, звони… Кстати, хотел тебя спросить: как там, на том свете? Интересно же знать!

Ещё пять минут рассказываю про одуванчиковое поле и людей, бессмысленно слоняющихся по нему. Но Феликс слушает невнимательно, видно, ожидал каких-то мистических страстей-мордастей, а я ему про цветочки.