Трансформация городской среды Красноярска в 1991–2017 годы

С.В. Малых исследует влияние наружной рекламы на локальную идентичность жителей Иркутска и отмечает разное отношение, разное восприятие иркутянами рекламы, вплоть до того, что «одни рекламные коды и сообщения могут создавать позитивные гармонизирующие городское пространство образы и символы, тем самым изменять и усиливать территориальную идентичность жителей, а другие – наоборот – подчеркивают социальную дезорганизацию и разобщенность, говорят об агрессивности и социальной аномии» (Малых, 2017).

В.В. Баранова и К.С. Федорова исследуют языки мигрантов в принимающем языковом ландшафте Санкт-Петербурга и анализируют, насколько обнаруженные данные могут свидетельствовать о месте мигрантов в городе: «Визуальное присутствие, равно как и значимое отсутствие в городском пространстве языков, используемых в повседневном общении значительной частью населения современного Петербурга, является важным свидетельством того, как устроено публичное городское пространство, что считается в нем уместным, а что недопустимым, какие ограничения на письменную коммуникацию накладывают распространенные в обществе представления о языке и отношение к языковому разнообразию» (Баранова, 2017, с. 103). Языковой ландшафт понимается авторами как «совокупность визуального существования языка (и различных языков) в пространстве. Это любые указатели, рекламные щиты и плакаты, вывески, объявления, граффити, таблички с названиями улиц, районов, населенных пунктов и т. п., на которых в той или иной графике, с использованием тех или иных визуальных средств представлена различная информация, выраженная посредством языка» (Там же, с. 104). В.В. Баранова и К.С. Федорова обнаруживают, что, несмотря на значительное количество мигрантов в Санкт-Петербурге, представленность миноритарных языков в общественной сфере крайне низка, что позволяет прийти к выводу о том, что «анализ языкового ландшафта – ‹…› способ выявления недопредставленности определенных социальных и/или этнических групп. Монолингвальный фасад российского мегаполиса продолжает скрывать за собой повседневное языковое и культурное разнообразие, которое, как и все тайное и скрытое, кажется непонятным и пугающим его жителям» (Там же, с. 116). Присутствие представителей не титульных этносов в городе анализируют также Л.Н. Хаховская на примере Магадана (Хаховская, 2014) и Н.И. Азисова на примере городов Мордовии (Азисова, 2011).

Е.С. Задворная и Л.Г. Гороховская, изучая объекты паблик-арта Владивостока, обнаруживают, что наибольшая их часть (29 %) связана с образом тигра; при этом тигры достаточно часто встречаются во всех районах города; 62 % изображений тигра – скульптурные, на втором по популярности месте – граффити (24 %) (Задворная, 2018). Интересно, что инициатива установки скульптуры или нанесения изображения тигра, за малым исключением, направлена снизу вверх: 50 % – подарок городу (например, от WWF), 41 % – народное творчество, только 9 % – городской бюджет. Проведя глубинные интервью с жителями города, Е.С. Задворная и Л.Г. Гороховская обнаружили основные характеристики, которыми наделяют горожане тигра: «помеченность» территории, ее охрана тигром, страх перед тигром.

Исследования городского саундскейпа. Х.Р. Гараева (2010), а также А.Н. Скворцов, А.П. Савельев, С.В. Пьянзов (2016) обращаются в своих исследованиях к акустической составляющей городской среды в ее экологическом аспекте. Х.Р. Гараеву интересует уровень шума и его влияние на здоровье горожан; автор рассматривает шум почти исключительно в негативном аспекте – как «шумовое загрязнение», как источник «шумовой болезни», как физически измеримый показатель состояния городской среды.

Акустическая составляющая – звуковая среда, или саундскейп, – является темой полевого исследования М.А. Чубуковой, проведенного в Арбатском районе Москвы в 2013 году (Чубукова, 2015). В течение трех дней (всего 18 часов) автором фиксировались все звуки, которые позже были классифицированы по ряду характеристик: степень превалирования; характер; происхождение; динамичность; местоположение; «дружелюбность» (Там же, с. 71). В ходе исследования М.А. Чубукова разработала также «звуковые портреты улиц», Арбатского района. Е. Бунич исследует роль плеера в практиках передвижения по городу, отмечая, что от музыки в наушниках зависят режимы восприятия города – как аудиальные, так и визуальные; причем Е. Бунич изучает об «управлении городом» с помощью плеера, которое касается управления ритмом, управления интеракциями и др. (Бунич, 2014). А. Возьянов также разрабатывает тему саундскейпа, но фокусирует свое внимание исключительно на его дворовых особенностях, к таковым можно отнести камерность звучания по сравнению с ревом мегаполиса за границами двора, отсутствие тишины, оправдание звуков горожанами, населяющими дома вокруг двора и т. п. (Возьянов, 2014).

Мы рассмотрели наиболее важные темы современных исследований городской среды. Далее будут проанализированы направления изучения городской среды Красноярска.